– Хорошо. У тебя есть идеи?

– Нет. Прости.

Он рывком притянул меня обратно к себе и обнял с такой силой, что ребра начали трещать. По всем позвонкам молнией прошлось то, что заставило сердце Брайена биться откровенно дико и нездорово. И мы синхронно сделали вдох, такой необходимый в это мгновение.

Мы боялись позволить себе любить, быть счастливыми, потому что из-за риска могли потерять друг друга раз и навсегда. Мы должны были отказаться от всего, как требовали нелепые законы.

– Я очень боюсь, что с тобой может что-то случиться, – прошептал Брайен.

Сглотнув, я избавилась от сухости в горле и ответила:

– Первое, что я испытала, – страх. Но я не хотела бороться с ним одна и считала, что должна быть рядом с тобой в этот момент. И уверенность в том, что отец ребенка – самый лучший мужчина, с которым мы вместе все преодолеем, дала мне сил. Какой бы путь мы ни выбрали. Пока я с тобой, со мной ничего не случится.

Я перекинула одну ногу через Брайена и села на него сверху. Его кожу все еще покрывали капли воды, на бедрах было завязано полотенце. Положив руки на его широкие плечи, я приблизилась и невесомо прикоснулась к его губам своими. Как будто нам действительно не нужно было сейчас принимать каких-то решений. Когда Брайен с трепетом ответил на мое мягкое прикосновение, я почувствовала покой и комфорт, уверенность в том, что за страхами у нас еще осталась способность искренне радоваться происходящему.

– Как думаешь, у нас бы получилось стать нормальной семьей? Получилось бы отреагировать иначе на эту новость, не будь мы из враждующих миров? – спросила я, все еще находясь в манящей близости.

– Уверен, что да. Хотя я плохо разбираюсь в том, как строить семью, но я бы постарался сделать все наилучшим образом. И был бы самым счастливым.

Именно это я желала услышать, и именно это тепло, исходящее от его сердца, мне хотелось почувствовать сейчас. Поэтому я скользнула к крепкой груди ладонью, подняла взгляд на Брайена и неподдельно улыбнулась. Как бы я хотела испытывать лишь эту эйфорию рядом с ним и не возвращаться к тому, что делало нас слабыми, выворачивало наизнанку и грубо играло на нервах.

Мы вновь поцеловались, но уже так чувственно, что из головы напрочь выбило все мысли. Внутри все вспыхнуло пламенем, и по животу сладким, тягучим нектаром разлилось счастье.

– Тогда, – я отстранилась и облизала губу, пробуя на вкус запечатленный поцелуй, – ты был бы самым лучшим папой.

– Я знаю, – самодовольно произнес он.

– Негодяй, – в шутку проворчала я, что вызвало у Брайена короткий смешок. – Может, мы сегодня поиграем в эту нормальную семью? Пока ты провожаешь меня к светлому миру.

– Согласен на все, что заставит тебя улыбаться.

Уверена, я вся залилась краской, потому что кровь под кожей вскипела от его милых слов.

Мы с Брайеном действительно постарались не думать ни о чем плохом. Нам нужен был подобный спектакль, чтобы не сломаться от свалившейся на нас ответственности. Мы шутили, придуривались, не отлипали друг от друга и много говорили о том, какой бы была наша семья.

Но какое это имело значение?

Как только мы разошлись, вся иллюзия пала.

Днем я купила несколько разных тестов, и каждый подтвердил, что я беременна. Последний лучик надежды, что ситуация разрешится сама собой, погас.

За ужином Дэйв не спрашивал о том, что произошло и почему я не вернулась домой прошлым днем. Он по лицу видел, что лучше не затрагивать, вероятно, болезненные темы. Только муж, наверное, думал, что у нас с Брайеном кризис в отношениях, и только. Я должна была как можно скорее ввести его в курс дела, хоть и страшилась ответной реакции.