Он повернулся ко мне и на выдохе спросил:

– Тебе точно нужна его компания?

– Да, и ты сам знаешь почему.

– Не переживай. Я позабочусь о ней так же хорошо, как ты позаботишься о Ребекке, – бросил Блэйк.

Новая вспышка. Ребекка тут же потушила ее, отвесив Блэйку, как нашкодившему ребенку, легкий подзатыльник и прошипев на него ругательство. Я, в свою очередь, крепче обняла Брайена.

Конфликт не был улажен, но мы хотя бы поставили его на паузу. Брайен передал мне ключи от квартиры, и я взяла его лицо в свои ладони, заставила посмотреть на меня.

– Все будет хорошо. – Поднявшись на носочках, я чмокнула его в губы. – Буду ждать тебя, любимый.

Мы никогда не использовали в адрес друг друга подобные слова. Я знала, что Брайен не привык к такому, и его могло коробить от подобного. Но в светлом мире так обращались к супругу, и я по наитию обратилась так к Брайену. «Милым» я называла его в шутку, а для юмора уже не осталось места.

Зато было место для того, чтобы я лишний раз напомнила ему, как он важен для меня.

Не дождавшись ответа, я быстрым шагом направилась в сторону границы. Брайен должен был запомнить меня спокойной, не поддающейся панике.

– Любимый? Серьезно? – раздался едкий и противный голос за спиной. Блэйк точно намеревался опрыскать меня с ног до головы своим змеиным ядом. Он быстро нагнал меня, чего я, конечно, ожидала.

Если больно ему, то больно должно быть всем вокруг. Я была к этому готова, когда минуту назад просила его ждать их возвращения вместе. И на самом деле где-то в глубине души мне хотелось убедить Блэйка не испытывать столько ненависти в сторону Брайена, он ее не заслужил.

Я убеждала себя в правильности принятого мной решения ровно до того момента, пока Блэйк ножом в спину не кинул слова:

– Он останется любимым, даже когда будет трахать Ребекку?

За рулем автомобиля Брайен мог переключить все свое внимание на дорогу. Но у сидящей рядом с ним девушки подобной роскоши не было.

Ребекка терроризировала собственные колени взглядом и терзалась мыслями. Она изредка поглядывала на профиль друга, чтобы только убедиться, что это нормально – ощущать себя настолько паршиво в данной ситуации. Но Брайен оставался непроницаемым, словно ему удалось отключить эмоции.

– Просто скажи уже что-нибудь, – монотонно произнес он, паркуя автомобиль.

– Мне нечего сказать.

– Я тебя не узнаю. – Как будто она сама себя узнавала.

Эти внутренние перемены ее бесили. Она была к ним не готова, страшилась их, но найти противоядие не могла. Тем не менее она все еще чувствовала внутри себя силу, с которой могла пройти через многое. И, окунаясь в нее, она гордо поднимала голову, выпрямляла спину и злостно смотрела на тех, кто пытался ее надломить.

Смех, да и только. Брайен и Ребекка шли по длинному темному коридору совсем не спеша, думая об одном, но совершенно по-разному. Охранники, стоящие возле стен, взглядом хотели откусить кусочек гордости темной. И когда один позволил себе нелепый, тошнотворный свист, то сразу пожалел об этом: Брайен одной рукой поймал его за шею и приложил головой об стену. Больше никто не смел поднять взгляд на облаченное в тесное платье тело Ребекки.

– Что нам делать? – тихо спросила темная, когда они почти подошли к огромным дверям.

– То, что придется.

Лицо Брайена не отразило даже крупицы сомнения или чего-то, что могло показать его неуверенность. Он планировал бороться, морально готовился к тому, чтобы силой воли преодолеть действие неизвестных веществ.

Он посмотрел на Ребекку почти подбадривающе, подставил локоть, который она тут же обвила рукой. Перед его глазами стоял образ Авроры, ее улыбка и ее сияющий, несмотря ни на что, взгляд. Часть его хотела видеть ее все это время, ощущать ее присутствие. Но желание не впутывать даже ее секундный взор на него в грязные дела темной жизни было сильнее.