Бабушка Катарина отступила.

– Уже нет.

– Ты самая хорошая бабушка на свете, – сказала Аделинда, крепко обнимая её.

– Ох, дочка, тебе бы замуж… Я не хочу, чтобы ты была одинока. Вся жизнь пройдёт впустую, если не с кем будет разделить её. Человек нуждается в том, чтобы любить и быть любимым.

Аделинда улыбнулась. Раз уж бабушка Катарина сама заговорила об этом, нет смысла скрывать, что она полностью с ней согласна.

– Ты права, – помолчав, сказала Аделинда. – Но где тот человек, которого я смогу полюбить? – и сама же ответила: – Пока его нет.

– Как же нет? А Мартин Боймер?

– Мартин Боймер на моей однокласснице Эльзе Дюнкерк женился.

– Боже мой, а ты?..

– А я вот она… – досадно покачала головой Аделинда. – Нельзя быть на сто процентов счастливым человеком, обязательно что-нибудь случится.

– Ничего не случится, – поспешила успокоить её бабушка Катарина. – Всё будет хорошо.

С минуту девушка обдумывала эти слова, она пока плохо представляла себе дальнейшую жизнь. Прежде чем что-то планировать, ей нужно привыкнуть к мысли, что у неё никогда не будет ни мамы по имени Лидия, ни отца – Оскара…

Даже сейчас, в больнице, во время непринуждённой беседы с бабушкой Катариной, вспомнив события десятилетней давности, Аделинда чуть не пустила слезу.

Осознать случившееся… Привыкнуть к мысли…

События того времени приняли такой неожиданный оборот и развивались так стремительно, что только держись…

Слава Богу, у неё есть бабушка Катарина. Если бы не она, Аделинду после смерти матери отдали бы в приют. Она до сих пор содрогалась от ужаса, вспоминая слова мужа своей родной тётушки: «Теперь, девочка, у тебя начинается новая жизнь. Привыкай!»

Однако пора взять себя в руки. Она не в доме приюта, не у тёти, а живёт у госпожи Кестер, и надо заботиться о ней, о её здоровье. Аделинда вновь повернула разговор в прежнее русло.

– Бабушка, тебе предстоит перенести сложнейшую операцию, и поэтому не стоит отвергать советы докторов.

Но всё же бабушку Катарину волновали предстоящие расходы.

– Такие затраты! – вздохнула она. – С ума сойти…

– Тебе нельзя волноваться. Думай только о своём здоровье. Об остальном позабочусь я, – Аделинда взглянула на часы. – Мне пора…

– Ну, счастливо тебе, – сказала бабушка Катарина и тут же перешла на тихую речь: – И всё же мне не хочется, чтобы ты тратилась на меня.

– Она не хочет! Зато я хочу! И давай больше не затрагивать эту тему.

Пожилая женщина сдалась.

– Ладно. Я согласна! Делай как знаешь. Это я так… Неудобно мне.

– Неудобно ей! А мне удобно?! – Аделинда поднялась.– Ну, я пошла. Выздоравливай. Улыбайся, вспоминая меня. До завтра … – и, поцеловав в щёку, добавила: – Смотри, не пренебрегай советами докторов.

– Удачи, дочка! Пожалуй, она тебе не помешает.

Девушка ушла. А пожилая женщина погрузилась в воспоминания, не зная, что принесёт завтрашний день…

Аделинда шла по улице, время от времени озираясь по сторонам. Высокая, хрупкая и стройная, она выглядела так, будто была моделью. Все её наряды были сшиты бабушкой Катариной – она рукодельница, а вкус – швея из дома моды позавидует.

У неё в памяти то и дело всплывал образ незнакомца – с белого «мерседеса». Почему именно сегодня, не в самый подходящий момент, поднялось это из глубин её памяти? Должно быть, сильно он напугал её. Одного воспоминания о его ледяных глазах и словно приклеенной иронической улыбке было достаточно, чтобы заставить Аделинду передёрнуться.

– Только не надо истерик! – успокаивала она себя. – В современном мире мужчины далеко не рыцари. Плевать на него… Главное, найти работу.

И всё же девушка нервничала: ведь ей не приходилось устраиваться на работу. Раньше она в ней не нуждалась, как сейчас. Зарабатывать тем, в чём её заподозрил владелец белого «мерседеса», у неё не было желания.