– Максим, остановись, – я резко развернула его к себе, – пожалуйста, мне нужно задать вопрос.

– Какой? – я увидела, как напряглись его плечи, будто существовал вопрос, которого он боялся. Вопрос, который он не хотел слышать. Думать о том, что это за вопрос, было некогда.

– Я могу тебя поцеловать?

Я словно со стороны услышала свой же вопрос. Я впервые в жизни предлагала такое мужчине. Я словно предлагала ему саму себя. Это было глупо, безрассудно и странно. Кто вообще задаёт такие вопросы?

– Вика…-выдохнул он, одной рукой притягивая меня за затылок, а другой – за талию. Не дожидаясь его следующего шага, я прижалась к его губам, чувствуя, как напряжение, которое было во всем теле, спадает, спускаясь вниз живота. Поцелуй не был мягким или нежным – он был страстным, отчаянным, будто мы заключили пари, кто остановится раньше – я или он. Я задрала его футболку, касаясь горячей спины, и услышала слабый стон, который вырвался из моей груди. Я почувствовала, как Макс прервал поцелуй, но лишь затем, чтобы спуститься ниже – к шее, ключице. Его губы были горячими и требовательными, но он ни разу не переступил черту, после которой возврата не будет. Сердцем я отчаянно хотела стереть эту черту, и почувствовать его здесь и сейчас. Без обязательств, без каких-то сложностей.

– Нам пора, – Максим прервал поцелуй, не убирая с меня рук, – здесь не лучшее место для…

–…поцелуев? – подсказала я, улыбаясь.

– И для них тоже, – кивнул он, – хотя ещё от одного я, пожалуй, не откажусь.

На этот раз он провел большим пальцем по моим губам, спускаясь к подбородку и поднимаясь к скулам. Его дыхание было близко, он дразнил меня, превращая ожидание поцелуя в томительное приключение. Он ждал, что я снова попрошу его поцеловать меня?

– Максим, пожалуйста…– попросила я, – это слишком…

Что «слишком» я сказать не успела, потому что его губы закрыли мой рот очередным поцелуем.

***

– Спокойной ночи, – сказал Максим, стоя у моего номера, – не проспи завтрак.

– Лучше бы проспала, – я коснулась его груди, – ты же обещал разбудить меня.

– Если ты не остановишься сейчас, то камеры, стоящие на этаже, завтра будут просматривать ни один раз, и, поверь, им будет, на что посмотреть.

– Как самоуверенно, – хмыкнула я и подалась вперед, чтобы поцеловать его на прощание, – спокойной ночи.

Я тихо закрыла за собой дверь, надеясь, что Катя уже спит. Но разве она пропустит подробности моего вечера?

– Судя по тому, как опухли твои губы – вы либо целовались, либо на тебя напали пчелы, – Катя улыбалась.

– Предположим, что мы целовались, – осторожно начала я, – это не значит, что…

Я не смогла сдержать улыбку и запрыгнула на кровать.

– Катя, он потрясающий!! Нежный, с чувством юмора…А как он целуется…– мечтательно протянула я, вспоминая вкус его губ, требовательность языка и рук…

– Идеальный мужчина, – хмыкнула она, – но есть одна проблема.

– Какая? – тут же вернулась я с небес на землю, – только не говори, что ты тоже в него влюбилась.

– Нет. Ты оставила телефон в номере, и тебе названивал кто-то с именем «Любимый». Сомневаюсь, что это был Максим.

Двенадцать пропущенных звонков от Кирилла. Что же ему сказать?

Дозвониться до Кирилла я пробовала всё утро, но безуспешно. Ругая себя за то, что я напрочь забыла о нём, я каждый час набирала номер, слушая безответные гудки. Сосредоточиться на работе получалось плохо. Да ещё и Максим постоянно был рядом, то невзначай касаясь меня, то украдкой оставляя поцелуи, предварительно убедившись, что нас не видят. Я запутывалась всё сильнее, понимая, что через несколько дней я вернусь к Кириллу. Возвращаться не хотелось. Хотелось поставить точку в отношениях, и остаться с Максимом. Но рассказать Кириллу о том, что я хочу уйти, я боялась. Потому что была уверена, что он не отпустит меня. Из-за чувства собственничества в первую очередь.