Так я и сидела, наблюдая зарождающийся рассвет и шмыгая носом. Слезы закончились, им на смену пришло опустошение. Ко мне подбежала маленькая ласти, абсолютно черная, с забавными круглыми ушами и длинным беличьим хвостом. Ласти обошла меня по кругу и сначала потерлась о бок, потом подлезла головой под ладонь и многозначительно уставилась на меня желтыми глазищами. Взгляд наглой животинки будто говорил «гладь меня, глупый человек. Неужели не понимаешь? Нужно гладить».

Дерукс – крупная оранжевая звезда, потихоньку выбирался из-за горизонта, расцвечивая небо оранжево-алыми мазками. Наступало утро. Я сидела, гладила довольно урчащую ласти и ругала себя за то, что расклеилась. Нужно держаться. Сжаться в кулак, если сложно, но не давать слабины. Внутреннее чутье подсказывало, что не столь важно в каком из миров ты находишься – расслабишься, и он тебя сожрет. Да и поводов ныть у меня нет, ну, почти нет, все вроде хорошо.

Когда Дерукс выбрался повыше и ослепил меня по-утреннему яркими лучами, я прищурилась, поднялась на ноги и, подхватив ласти на руки, пошла прочь.

– Будешь моим зверьком? – спросила я у нее, почесывая за ушком. – Я назову тебя Тьма. Ты похожа, маленькое черное пятнышко. Тьма с глазами.

Мелкая Тьма довольно урчала и щурилась, уютно устроившись у меня на руках. Совсем маленькая, думала я. Сколько ей? Месяца два, три? А она одна в этом мире. Внезапно я остановилась и уставилась на свои пальцы. Там, где гладила ласти что-то искрилось, прямо по шерстке бегали маленькие серебряные искры. Они тихонько потрескивали и быстро гасли, но никак не ощущались.

– Что это Тьма? Ты что волшебная? – спросила я, но ласти, конечно же, не ответила.

Так мы и завалились с ней на лежку, я ее покормила, потом мы вдвоем подлезли под бочок Дали и сладко уснули.

А вечером меня разбудили визгливые вопли Беллы:

– Проклятие бездны! Кто притащил сюда ласти? Выкиньте ее отсюда немедленно!

Сон как рукой сняло. Я подскочила на матрасе и ошарашенно закрутила головой, ища свою Тьму. Белла загнала ее в угол большого подвального помещения, в котором мы в этом месяце ночевали. Здесь даже не было окон, чтобы бедный зверек мог выскочить и сбежать от преследователей. И хуже всего, что Белла охотилась на Тьму не одна, ей помогал Пави. Это перепугало меня до смерти. Я не раз видела насколько жестоким он может быть по отношению к животным, будь то зазевавшаяся на улице дворняжка, ласти или птица, слетевшая поклевать крошек. Пави никогда не удерживался от пинка, и иногда настолько сильного, что мне одновременно хотелось расплакаться и прибить этого мерзкого пацана, придушить собственными руками.

Пави подобрался к Тьме слишком близко, пара шагов отделяла бедного зверька от самого опасного хищника на свете, человека. Ласти выгибалась и шипела, прижимала и без того небольшие ушки к макушке. Я взвилась в воздух и каким-то невероятным прыжком пролетела через всю комнату. Сгребла Тьму в охапку, за мгновение до того, как сильнейший пинок Пави влетел в малютку.

– Жопа мелона! Что ты творишь? – заорал на меня Пави, когда его нога с силой ударила по моей.

Еще секунда и этот пинок достался бы моей ласти, возможно, переломав ей половину костей. Я, стиснув зубы, прохромала подальше от этих больных и поближе к двери, крепко прижимая к груди царапающуюся и вырывающуюся Тьму. Нога болела. Этот гад сильно меня припечатал. Я бросила хмурый взгляд на мощные ботинки Пави.

– Что у вас тут происходит? – в дверном проеме подбоченившись стоял Ирдзо. Уже полностью одетый, умытый и причесанный, в отличие от меня. Прядь светлых, почти белых волос упала на лицо лидера, но не уберегла меня от пронзительного взгляда темно-зеленых глаз.