Армин видел, что его слова протекают мимо меня, и то ли от бессилия, то ли пытаясь «разбудить» меня, начал меня трясти:

– Между нами было все кончено задолго до того, как ты появилась в моей жизни!

– А когда вы разъехались? – вдруг спросила я, повернув к нему стеклянные глаза, которые смотрели куда-то сквозь моего собеседника.

– В прошлом месяце.

В моей голове не складывалось два плюс два. Никак. Мы познакомились в июне, в июле начали встречаться, и я была уверена, что он свободен. Сейчас был октябрь. Получается, разъехались они в сентябре?

– В сентябре?

– В конце августа.

Я забилась в истерике. Все это время он не говорил мне, что был женат. Более того, все это время он жил со своей женой под одной крышей. Немудрено, что у его мамы дома фотографии этой Юлии в красивой рамочке, а его сестра категорически против меня. Мы с ним снимались в свадебных нарядах, когда он еще жил со своей женой! Так плохо от осознания своей ошибки мне никогда не было. Армин тщетно пытался меня успокоить, но я и слушать ничего не хотела. Тогда он взял в руки мою голову, заставив посмотреть ему прямо в глаза, и четко и громко произнес:

– Между нами все было кончено задолго до того, как мы с тобой познакомились. Окей? С апреля, когда умер мой отец, она жила на втором этаже дома, который мы снимали. Я жил на первом этаже, она на втором. Окей? Слышишь меня?

Я слышала. И мне хотелось верить. Мне хотелось забыть о том, что я узнала. Моральные принципы и то, чему меня учила мама, в тот момент бились во мне мощной волной сопротивления. С одной стороны, я думала: может, он и прав, что ничего мне не сказал, а с другой – спрашивала себя, почему все это держалось в секрете. Мне не хотелось верить, что я стала причиной разрыва, но еще больше не хотелось портить нам обоим отпуск, в который мы должны были лететь через два дня. Я попросила взять небольшую паузу, чтобы отдышаться, прийти в себя, побыть одной, наедине со своими мыслями. Я должна была принять и переработать новую информацию.

Мне кажется, что в тот момент я вела переговоры со своей совестью. Я пыталась договориться с ней и убедить саму себя, что Армин говорит правду и в этом действительно нет ничего аморального. Я задавала себе десятки вопросов, пытаясь понять его мотивы и оправдать свои действия. Отказаться от любых отношений с Армином, пока он не разведется? Глупо, можно потерять целый год! А что, если он не разведется? Вдруг поймет, что чуть было не совершил ошибку? Почему именно год надо жить порознь? Почему они не разъехались раньше? Неужели я послужила причиной? Правда ли, что они не делили одну спальню все это время? Моя голова разрывалась от мыслей, крутящихся хороводом.

Работая в брачном агентстве, я столько раз наблюдала, как к нам за невестами приезжали женатые мужчины, которые предпочитали не разводиться, пока не будет той, ради которой это нужно было бы сделать! Sicher ist sicher, чтобы уж наверняка. А еще я никогда не понимала девушек, заводящих романы с женатыми! Мне казалось, это так унизительно, неправильно, некрасиво! А сейчас я сама сижу в темной комнате и пытаюсь сама себе объяснить, что я не поступаю неправильно.

Внутренняя борьба никак не хотела заканчиваться, пока я не сказала себе: «Хватит!»

Прошла целая вечность перед тем, как я подошла к Армину и тихо сообщила ему, что я в порядке:

– Давай сделаем вид, что этого ничего не было. У нас впереди путешествие, и мне не хочется его портить.

– Я думал уже, что мы никуда не поедем.

Я слышала, как он с облегчением выдохнул:

– Прости, что так получилось, надо было, наверное, сразу тебе все рассказать.