Она обернулась и еще раз украдкой посмотрела в сторону Кострова и блондинки. Его девушка. А ведь она сразу почуяла неладное, еще когда тогда у университета их увидела. И все равно поплыла как дурочка, когда он ее на свидание пригласил.

Максим почувствовал ее взгляд и тоже посмотрел в ее сторону. И хотя он держал за руку Стасю, глаза его, подумала Лиля, совсем не радостные. Не такие, как в тот заветный вечер.

Видимо, совсем она в людях не разбирается. Ведь казалось, что счастье такое реальное. Оно чувствовалось в обаятельной улыбке Макса, когда он держал ее за руку во время их прогулки у реки и когда рассказывал десятки историй из своей жизни. А еще когда он заливисто смеялся, запрокинув голову после их первого поцелуя.

Такси уносило ее подальше от клуба и Максима. И от глупой подростковой мечты о жгучем брюнете с мозгами Эйнштейна и благородством мистера Рочестера.

– Ну и что это сейчас было?

Макс лишь нервно отмахнулся и пошел в сторону припаркованной у клуба машины, как бы ясно давая понять, что на сегодня все операции по спасению личной жизни Стаси окончены. С него хватит. Доспасался. До такой степени, что не заметил, как его собственные отношения закончились, не успев толком начаться.

– Костров, я, конечно, все могу понять. И даже могу простить тебе внезапное помутнение рассудка. Но мне все же интересно. Знаешь ли, я в последнее время жутко рассеянная – упустила момент, когда стала твоей девушкой.

– Значит, тебе висеть на мне перед твоим неудачником можно, а я вдруг рассудком тронулся. Справедливо, – язвительно пробормотал Макс.

– Так-то я – дурная голова, вечно неприятности себе придумываю. А ты у нас всегда трезвостью и осознанностью отличался. Мне родители тебя всегда в пример ставили: вон Максютка у Костровых – сам уроки делает, и кровать заправляет без посторонней помощи, а ты, Стася – горе наше луковое.

Макс слушал вполуха, как Василевская дурачилась, а самому хотелось вернуться в клуб и напиться до потери сознания. Чтобы стереть из памяти абсурдные слова Лили о гормонах, разных мирах и родственных душах. Надраться так, чтобы в глазах больше не мельтешила эта раздражающая картинка – Лиля и этот придурок в белом. Да уж, вот это его повело.

– Ладно, раз говорить не хочешь, давай я сама попробую все по полочкам разложить, – Стася все не отставала.

– Ну попробуй, – разрешил он.

– Эта девушка – одна из твоих преследовательниц, которые не дают тебе покоя. Ты настолько отчаялся избавиться от нее, что пришлось прибегнуть к тяжелой артиллерии – то бишь ко мне. Да, все логично, ведь поверить в то, что Максим Костров, завидный жених и холостяк, наконец решил остепениться – трудно. Но при одном взгляде на меня, всю такую неотразимую, все сомнения разом отпадают. Хотя с другой стороны, – сама себе возразила Стася, – эта девица не показалась мне похожей на твоих обычных куриц. Другая она какая-то, хорошенькая, но не кажется стервой, как та же Каримова, например. Взгляд только какой-то затравленный. Или… – Василевская даже остановилась от внезапно осенившей ее догадки, – или это ты ее обидел? Костров, а ну признавайся! Чего она своими глазищами несчастными смотрела на тебя, как Надя на Гузмана?

– Как кто на кого? – Максим засмеялся. – Стаська, что ты несешь?

– Невежда. Это пара из «Элиты»2

– Василевская, иди ты со своей элитой знаешь куда? Садись лучше в машину, голова от тебя, балаболки, только разболелась.

– И все же, что у вас с этой русалкой произошло? Рассказывай. Ты меня знаешь – я не отстану. Надо будет – сама по своим каналам все раскопаю, не зря на журналиста учусь.