И вот Роберту-то как раз не мешало бы жить своей головой, наследник всё же! А то… вырос сыночка-корзиночка! Она терпеть не могла это выражение, им злоупотребляла Софья. А теперь что?

А теперь они ехали краем поля, и Роберт показывал ей, где тут что. Среди названий, в которых Катерина без карты тотчас же потерялась, промелькнуло знакомое слово «Скай».

– Это туда вчера ездил Джон? – спросила она.

– Да, там кто-то межу с соседом делил, нужно было разобраться.

– А почему ему, а не тебе?

– Так я при деле был, кто бы лошадку-то посмотрел?

Занавес, как говорится. Лошадку бы кто посмотрел. Поел, поспал. И подрался во внутреннем дворе – наверное. А кто потом будет всё это решать, когда отца не станет? Снова Джон?

Деревня, мимо которой они проезжали, состояла из пары десятков домиков – каменных, небольших – в один этаж и с крышей, окна были закрыты ставнями, несмотря на день. На единственной улице никого не было – наверное, все при делах. Ой, нет – мальчишки висят на заборе. Увидели всадников – бросились по улице с криками «Милорд Роберт едет!», после чего из домов стали показываться люди, преимущественно – женщины, и кланяться. Катерина понадеялась, что эти люди – арендаторы, а не какие-нибудь крепостные.

Впрочем, конечная точка их путешествия лежала как раз на дальнем краю деревни – дом побольше деревенских, с садом, сейчас заснеженным. И в воротах их уже поджидал мужчина – высокий, седой, с бородой и брюшком. Он снял шапку, поклонился, приветствовал Роберта и пригласил к себе.

Роберт радостно сообщил, что его леди очень заинтересовалась жеребёнком, и желает на него посмотреть, и он не стал ей отказывать. Вот как, не стал отказывать, значит.

С седла он снял Катерину сам. Интересно, это хорошее отношение к ней, это «положение обязывает» или просто все знатные дамы беспомощны? Или они поднимаются в седло по лестнице?

А дальше они отправились на конюшню – как поняла Катерина. Конюшня оказалась отдельно стоящим зданием, там располагался десяток коней, каждый в своей отдельной выгородке – «денник, Катя, это называется денник». А у дальней стены рядом с большой, очевидно, кобылой стоял маленький рыжий жеребёнок на тонких ножках – с белой звёздочкой во лбу. И Катерина должна была признать, что и он сам, и его мать – образцы грации и красоты, что уж, кони – животные красивые. Правда, скажи ей кто, что придётся на них ездить – засмеяла бы, а вон оно как вышло!

Кони получили угощение – припасённые из дому яблоки, а потом их хозяин, господин Джеральд, так его представили, стал зазывать милорда и миледи за стол. Милорд радостно согласился, и их накормили мясной похлёбкой и рыбным пирогом, а запивать пришлось элем – что поделать, они в гостях.

За столом говорили о лошадях, и Катерина поняла, что в этом вопросе Роберт разбирается. Хозяин дома, судя по всему, был заводчиком, и обсуждали они как раз – от какой кобылы с каким жеребцом будет наилучший приплод, какая кобыла ожеребится вскоре, и вот ещё бы жеребёночка от вашего, милорд, чёрного Змея – ух, красивый бы вышел. Ну хоть что-то знает и умеет, уже хорошо.

Пока хозяин кормил и развлекал разговором их с Робертом, остальных тоже где-то кормили – доносились взрывы смеха и девичье повизгивание. Семьи у хозяина как будто не было, впрочем, об этом можно будет расспросить потом.

В обратный путь тронулись, чтобы успеть домой до заката. По дороге Роберт охотно рассказал, что супруга господина Джеральда давно отошла в лучший мир, другой он себе не взял, а сыновья служат у лорда Грегори.

Когда они вернулись в замок, то Катерина поняла, что необыкновенно устала – и от верховой прогулки, и от обилия свежего воздуха. Значит, нужно чаще гулять, подумала она.