С другой стороны, её магия – это совсем не сказки. Свет-то горит! И вода греется!

– Посмотрим ближе к весне, – кивнула она.

Когда у них тут вообще весна?

И снова в дверь застучали.

– Миледи Кэт, вас требует миледи Маргарет! – раздалось из коридора.

Вот только ещё не хватало, подумала Катерина.

– Не пугайся, Кэт, всё будет хорошо, – Джон ободряюще взял её за руку. – Пойдём, я сопровожу тебя.

Он вежливо предложил ей руку и придержал тяжёлую дверь, а Грейс выскользнула за ними.

Джон проводил Катерину на третий этаж – к покоям его матери, постучал, заглянул и спросил:

– В порядке ли леди моя мать?

– Милорд, мы очень рады вас видеть, – двойные двери распахнулись, и на пороге появилась неизвестная Катерине служанка. – Проходите же!

– Я загляну ненадолго, – кивнул Джон. – Со мной леди Кэтрин.

Внутри Джон хорошо знал дорогу – из небольшой комнаты с лавками и столом, за которым три девушки что-то шили. При их появлении они прямо подскочили из-за стола. Дальше была анфилада – три комнаты одна за другой, в каждой что-то делали женщины и девушки, и в четвёртой в резном деревянном кресле с подушечками восседала леди Маргарет.

– Джон, милый, как я рада тебя видеть, мальчик мой, – защебетала она, не обращая внимания на Катерину.

Джон подошёл и поцеловал матери руку, Катерина поклонилась и села на лавку у стены, Грейс примостилась рядом. И пока леди Маргарет расспрашивала Джона о поездке домой и в другие места, – рассматривала устройство и убранство комнаты.

В окне были прозрачные стёкла – как и в Катерининой комнате. На стенах – гобелены, там какие-то девы странных пропорций ходили по саду, а на деревьях в том саду висели огромные яблоки. Или не яблоки – кто их знает-то? Вдоль стен – лавки, на одной из них сидела Нэн и мотала какие-то нитки в клубок, и недобро поглядывала на Катерину – мол, чего расселась? Но очевидно, что при госпоже и при Джоне права раскрывать рот ей не давали, и то хорошо.

В открытой двери была видна спальня – кровать с резными деревянными столбиками по углам, на ней – много, судя по всему, тёплых одеял. И вообще оттуда распространялось тепло – в этой-то комнате не было ни печки, ни камина, как и в комнатах Катерины.

Тем временем Джон рассказал матери о своей поездке – без деталей, где был, да и всё, и передал привет от своей супруги Анны, пребывающей в Солтвике.

– И что это Анна нас не навестит? – поинтересовалась скрипучим голосом леди Маргарет. – Слишком гордая?

– Кто же за хозяйством присмотрит, если ещё и она будет по гостям ездить? – усмехнулся Джон, но Катерина поняла – всё-то он видит.

Понимает, что здесь ему пришлось бы постоянно защищать жену от шпилек и нападок, а то и от чего похуже, если вспомнить двух предыдущих жён Роберта. И поэтому она в Солтвике – и всё спокойно. Надо обсудить с ним этот вопрос – вдруг чего присоветует?

Джон откланялся, подмигнул Катерине и стремительно отправился куда-то по делам – очевидно, дел у него было больше, чем у любого другого в здешнем замке. А Катерина осталась под прицелом.

– Явилась, не запылилась? – хмуро спросила свекровь. – Вели своей девке пойти на кухню и принести мне хлеба да соли.

– Охотно, миледи. Но только если Нэн составит ей компанию.

– У Нэн нога болит, нечего ей по лестницам скакать. Ушиблась она.

– Так тогда ногу нужно выпрямить и привязать к ней лёд. Чего на низком сундуке сидеть? Чтобы ещё сильнее нагрузить больное место? А лучше и вовсе лечь, – пожала плечами Катерина.

– Слышала, что моя высокоумная невестка говорит? Что надо пойти и лежать. Может, и права? Пойди и ложись, – кивнула леди Маргарет своей горничной.