Если он сейчас начнет говорить про моего деда, могу не сдержаться и тогда останусь без телевизора, осквернившего нашу кухню видео с предателем.

- Давай в клуб поедем, что ли? – предлагаю из коридора, стараясь выровнять дыхание. – Мне точно надо отвлечься. Не смогу сидеть здесь одна и плакать. Денег немного есть.

- А давай! – с готовностью поднимается Светка. – Мы этого достойны.

Мы по-быстрому завиваем друг другу волосы – у обеих они длиной ниже середины спины - и наносим легкий макияж. Никаких мини-юбок – это полный отстой. Подруга в облегающих синих джинсах.

Я, за компанию, натягиваю похожие темно-серые. Внизу у нас обеих – утепленные кроссовки, закрывающие щиколотки. Сверху - яркие свободные свитера крупной вязки.

Стоим рядом, делая контрольный осмотр нашей парочки в большом зеркале в прихожей. Она – пониже и потолще, зато и грудь у нее – по крайней мере третьего номера, а то и больше. И волосы - позавидуешь – натуральная блондинка.

Ну, а у меня цвет волос, как темный шоколад, грудь – только двоечка, зато высокая, торчком, лифчик можно не носить.

Ну, и сама я немаленькая - метр семьдесят пять – с таким ростом уже в манекенщицы берут. Глаза зеленые, нос небольшой, губы пухлые - симпатичная, вроде. Только печальная. Вздыхаю, стискивая зубы.

Натягиваем шарфы, короткие пуховики, перчатки – и вперед, навстречу приключениям. Сегодня можно все.

В этом клубе я уже была несколько раз со Светой. Если здесь не сидеть до глубокой ночи и включать мозги, то вполне безопасно. Подруга берет коктейль в баре, я – апельсиновый сок-фреш.

Мы недолго танцуем в толпе, в полумраке со спецэффектами, а потом снова возвращаемся за столик, где можно посидеть и поговорить.

К нам подкатывают парни, одна партия, другая. Светка, хихикая, уходит танцевать с незнакомым брюнетом. Мне же никто не нравится – или потому, что не пьяная, или здесь реально собрались одни уроды. А еще вернее, потому, что горе не отступает.

И тут - надо же, какая встреча – мой первый и единственный на сегодняшний день парень, Олег, завсегдатай тусовки автолюбителей. Я прекрасно помню, где и как у нас с ним было – в этом же клубе, за стойкой гардероба, который летом не используется по назначению.

Ненавижу себя за то, что поддалась на его уговоры. Ничего прекрасного, о чем пишут стихи и поют песни, тогда не было. Потом мы, вроде бы, остались друзьями, – из-за такой мелочи, как дефлорация в семнадцать лет, он не стал считать меня своей девушкой. Я не забеременела, и это самое лучшее, что тогда случилось.

- Кого я вижу, – кричит он, широко расставляя руки, - это же бриллиантовая девочка! Покувыркаемся?

Музыка гремит в зале, но и сюда доносится прилично, поэтому я никак не могу понять, правильно ли расслышала? Что он несет?! Почему Олег говорит про камешки и смотрит на меня – у меня их сроду не было.

- Нет у меня никаких бриллиантов! – отвечаю.

- А ты у дедушки спроси! - «советует» он.

Во мне все так и закипает. Я вылезаю из-за столешницы, подхожу к нему вплотную и одновременно замахиваюсь для пощечины и для удара коленом. Мою руку он успевает перехватить, а вот ногу…

Он сгибается от боли, схватившись за пах, хотя не так уж сильно ему и досталось. Мне почему-то его нисколько не жалко. Хотя в момент удара показалось – бью другого, в синем мундире.

- Ах ты, коза, ну я тебя испорчу жизнь…

Я не стала слушать, что конкретно мой бывший друг со мной сделает, а забрала пуховик в гардеробе и выскочила на улицу. Звоню Свете, она берет не сразу:

- Я занята, не жди! – различаю ее голос среди вздохов и стонов.

Хмыкаю. Опять я одна. Сердце сжимается. Подзываю дежурное такси и еду в пустую квартиру.