Начальник вздохнул и сцепил пальцы рук в замок.

— Максим. — Теперь Виктор Иванович поглядел по сторонам, наклонился к подчинённому через стол, и голос его был едва слышен. — У них ничего толкового на тебя нет. Отстранят пока и на этом остановятся. Вот только Хворостину ты зря дорогу перешёл.

Полковник выжидая поглядел на него. Небритое лицо Максима покрылось испариной. Он откинулся на спинку стула и горько усмехнулся.

— Отстранят? — мрачно отозвался капитан.

— Ты услышал только это? — негромко заметил начальник.

— Да бросьте вы! Он пил мне кровь семь часов!

— Скажи мне одно, если найдут третью пулю, я должен начать беспокоиться? — проворчал полковник.

Максим резко поднялся, но начальник встал следом за ним, жестом веля сесть обратно.

— Ладно, ладно, ты уже достаточно погорячился. Звонили с управления. Официально будет сделано заявление, что находившийся в розыске Фролов был застрелен при задержании. Пока это всё. Сейчас ты можешь идти. И не вздумай приблизиться к этому перекрёстку!

Максим снова поднялся и обошёл стол, направляясь к двери кабинета.

— Я не стрелял в него, — холодно бросил капитан.

Виктор Иванович угрюмо кивнул.

— Он был мразью, но всё же, — начальник замялся, собираясь с мыслями.

— Всё же? — притормозил Сиверин.

— Максим, если ты смолчал…

— Товарищ полковник!

— Если то, что ты смолчал, накопает Хворостин, я сам подпишу ордер на твой арест. Ты меня понял? — Виктор Иванович поглядел на него своим пронзительным взглядом, и Сиверин тряхнул головой, согласно кивая.

— Ступай.

На крыльце Максим задержался на минуту. Он поднял воротник короткого пальто, и сделал глубокий вдох, ощущая, как прохладный воздух наполнял лёгкие. Теперь, немного поостыв, спустился со ступенек и пошёл по знакомой дороге, пока не имея представления, куда приведёт. Он просто должен идти и идти, главное не останавливаться. Ещё лучше было бы побежать, но и так достаточно внимания привлёк к своей скромной персоне. Шагая, Максим ещё раз выровнял упрямо падавший воротник, и его взгляд остановился на руке, на которой красовалась яркая царапина. Он остановился и закрыл глаза.

— И откуда ты взялась на мою голову?

Максим забросил проклятые туфли в один из мусорных баков, понимая, что пока они не привлекут ничьего внимания. Но это только в том случае, если девчонка не решит исполнить гражданский долг, и не заявит в полицию.

— Чёрт… — капитан взъерошил волосы, затем сжал кулаки от отчаянья. — Чёрт!

Он должен найти её раньше Хворостина. Максим прошёл по улице, и спрятал ободранные руки в карманы пальто, прикидывая возможные варианты. Сегодня суббота. Та девица, возможно, шла с работы. А ещё у него был трамвай… Точно! Её должны запомнить. Сиверин резко развернулся, и направился в сторону небольшого парка, издалека замечая блестевшие полосы рельсов.

Максим почти добрался до перехода, когда рядом остановилась знакомая чёрная машина, преграждая ему дорогу. Стекло с водительской стороны опустилось, и взгляд капитана остановился на лице женщины. Она некоторое время изучала Сиверина, затем коротко кивнула в сторону задних сидений.

Дверца машины открылась. Максим с сомнением поглядел на неё, а затем на парк, с которым его разделяла полоса асфальта. Но единственный пассажир, недолго церемонясь, схватил Сиверина за полы пальто, и втащил в салон. Дверца немедленно захлопнулась, и машина рванула с места. На заднем сидении ещё некоторое время продолжалась борьба, пока наконец похититель не пробасил на весь салон:

— Стоило человеку взять выходной! На рыбалку собраться первый раз за целый год! А ты уже успел башку свою в такую дурь всунуть! — Огромный дядька обхватил Сиверина за шею своей ручищей, и едва не задушил, прижимая к себе.