– Только надо будет вернуться не позже четырех! А то я опоздаю.

Кофе забрали с собой. Пили по дороге, занимая неловкие паузы. Тему для разговора найти было трудно.

– Спасибо, – она приподняла стакан с капучино. – Я с утра без кофе. У меня молоко кончилось, а в магазин идти было жутко лень.

– Могла бы мне написать, я б принес, – посмотрел на нее.

Вскинула бровь, улыбнулась.

– Да? Уже можно?

– Что значит «уже»?

– Ну, анекдот знаешь? Про стадии развития отношений в смсках. Когда «Люблю, целую, жить не могу» меняется на «Купи батон».

Леха рассмеялся.

– Мы будем двигаться в обратном порядке. Сначала батон, потом «жить не могу». К тому же, хлеб ты уже заказывала, – напомнил ей.

– Да? Точно! – Татьяна шутливо удивилась, но посмотрела укоризненно.

Леха ругнулся про себя и потянул ее к ларьку с мороженым у входа в парк.

– Пошли! Я обещал тебя научить!

– Нет! – она засмеялась. – Я не смогу! Это выше моих сил.

– Ну смотри, там нет ничего сложного, – он на полном серьезе состроил умное лицо и повернулся к ней, будто собирался читать лекцию, чуть понизил тон: – Сначала аккуратно облизываешь снизу вверх.

Она заливисто расхохоталась.

– Ай, нет! Я не смогу!

Он засмеялся в ответ:

– Тебе какого?

– Фруктовое есть? – она подошла к прилавку, утирая слезы. – Вон, фруктовый лед, возьми.

Он взял ей фруктовый лед, себе шоколадное. Татьяна без задней мысли сняла упаковку, потянулась к мороженому и поймала его внимательный изучающий взгляд. Не выдержала, опять прыснула со смеху!

Он хитро улыбнулся и отвернулся. Нет, после такого есть мороженое было совершенно невозможно! Она коснулась льда губами, опять поймала его взгляд, опять хохотнула. Потом, собрав волю в кулак, демонстративно откусила. Леха состроил страдальческую гримасу:

– Боже, жестокая женщина! Разве так можно?

Она довольно ухмыльнулась, взяла его под руку и повела к пруду.

– Расскажи о себе? – попросила.

Леха задумался. Что рассказать?

– Эммм. Родился, вырос, живу!

– Как познавательно!

– Не, ну а что рассказать… – помолчал. – Мне двадцать пять. Я не москвич. Приехал сюда на учебу. В общем, все неплохо получалось, пока легкие деньги не вмешались в мамин план, – в голосе звучали и смех, и досада, – бросил, считай, на последнем курсе. Точнее, на предпоследнем, – пожал плечами. – С тех пор живу вот так. Снимаем с товарищем квартиру, хожу в зал, периодически путешествую, езжу к матери. Обычная жизнь.

– Обычная, – она аж фыркнула. – Это вот это вот обычно?

Он укоризненно на нее посмотрел. Ну, не надо портить прогулку! Не начинай!

Татьяна поняла. Посмотрела в сторону, протянула:

– У кого обычная, так это у меня. Родилась, училась, работала. Карьера, квартира в ипотеку. Веришь, нет? Даже не уезжала никуда уже года два.

Он аккуратно сжал ее пальцы:

– Ты делала то, что хотела. Это не повод расстраиваться.

– По-твоему, я хотела жить одна в маленькой квартирке? – голос наигранно возмущенный, но, кажется, она пыталась за показным бахвальством скрыть настоящую грусть. – Работать ночами и по выходным?

– Ты хотела кому-то что-то доказать. И скорее всего, уже доказала, раз задумалась, что пора меняться, – внимательно посмотрел на нее, давая понять – он не станет копаться в ее биографии, но все понимает.

Она опять замолчала. Не мог понять: то ли расстроилась, то ли злится. Повернулась к нему:

– А ты случайно не на психолога учился?

– Не! – расплылся в улыбке. – Этот талант у меня врожденный.

– Да! Я помню: умный, красивый, как видно, еще и скромный!

Был безумно благодарен ей за этот наезд. От души рассмеялся:

– Ну да! – гордо вскинул подбородок.

Татьяна тоже улыбнулась, Леха облегченно вздохнул. Потянул ее к сцене у пруда: