В ворох лоскутных кутая одеял.
Ангелов наших кто-то на миг отвлёк,
Лунным серпом по вене пройдя украдкой,
И изменило счастье своим повадкам —
Вечным забвением мается в лихорадке.
…Мы еженощно пялимся в потолок.
Как это – помнишь? – в малости совпадать,
Падать вдвоём и залпом пить невесомость,
Жить до того, как надвое раскололось?
…Если когда-то кликнет меня твой голос,
Эхом помчусь. Без компаса.
В никуда.
ПРОЩАНИЕ. ВОКЗАЛ
Пронзают тьму фонарные глаза,
Беззвёздной ночи раздвигая штору.
Два силуэта выхватил вокзал
У наскоро белёного забора.
Они прощались. Где-то вдалеке
Зажёгся свет зелёный семафора.
И тень одна – к вагону налегке,
Другая – медлит, ей давая фору.
Ещё мгновенье. Рельсы задрожат,
И выдохнет протяжно поезд в воздух.
Вдогон за счастьем ринется душа
С перрона ввысь. И стихнет стук колёсный.
ЛИЛИИ
Счастье старался продолжить изо всех сил.
Утром бросал в окно дрожащие лилии с
Заводи нашей. И тихо произносил:
«Боже, как же давно с тобой мы не виделись»
В Красную книгу чувства бы нам внести!
…Время смешалось, и в параллели – линии.
В жизни закладкой памяти лейтмотив —
Длинные стебли высохшей белой лилии.
Я ПОЗВОНИЛА (СТАРЕНЬКОЕ)
Сказала смерть: «Осталось пять минут.
Ты раздала другим свои отсрочки.
Звони туда, где с нетерпеньем ждут.
Расставь в вопросах наконец-то точки,
хоть с теми, кто был значимым в судьбе.
Решай сама – что правильно, как лучше»
Я позвонила маме и тебе.
Тому, кто дал мне жизнь.
И кто – разрушил.
НЕ ПЛОХО
Нет, то, что в доме тишина —
Совсем не плохо —
Страстей безумных лишена,
Не жду подвоха.
Любимый томик перед сном
И чашка чая.
О том, что выпито не мной —
Не я скучаю.
Раздуты шторы в паруса
Порывом ветра —
Он, словно призрачный корсар,
Заблудший где-то,
Искал потерянный запал,
Сдувал печали.
…В душе, меж ледниковых скал,
Любовь скучала.
РАССВЕТ
Рассвет. И полусонные дворы
с нетронуто-белеющим покровом
(чуть взбитом в пену молоком парным)
осветятся на миг зарёй багровой.
В рассеянных, полуслепых лучах
мороз весне пьянящей сдаться рад бы
и вместо вьюг – капелями звуча,
раскинуть по садам цветы каскадно.
…И будут реки, водами бурля,
сносить мосты и льда жевать кристаллы…
Иду в рассвет.
Тепла – на полрубля.
Меня весна в свой график не вписала.
НЕ ЛЕТАТЬ
Не летать. В штопор и об асфальт, ломая крылья.
Пух и перья набить в подушку – тебе подарок.
В уголке верхнем вышить гладью – зелёным – имя,
а озноб окровавленных плеч – скрыть в полушалок…
Ведь никто, даже ты, не расслышал в надрывном звуке,
что летают, когда ходить уже невозможно.
У меня вместо крыльев когда-то вырастут руки.
И на ступнях – потом – слегка загрубеет кожа.
Хорошо, что не видно сердца – скрывают ребра.
Ты б от шрамов отпрянул резко. В глаза – с испугом.
Знаешь, кто равнодушье вонзал в него, как стёкла?
Тот, кто, крылья отняв, так и не подал руку…
МЫСЛИ ТОКСИЧНЫ
Мысли токсичны.
Пытаюсь разбавить их кофе.
Усугубляет.
Не сладить. И холод в руках.
Чиркнула спичка.
Дым сизый – зашторенный профиль.
Память кусками б
замыть «не-пятином» в брусках.
Благословляю.
Ухабы равняю строкою.
Легких путей на
земле не бывает, но всё ж —
счастье без края
пусть будет. Твоё и простое.
Странный. Идейный…
Курю. Далека от святош.
ХОЛОДНО
Холодно. Время сыплет снежными комьями.
Глушит морозность отзвук былой беды.
Ревностно к неизбежности незнакомого
Стынью в низины стелется сизый дым.
Знаю – бывает тихое исступление,
Ночь поглощает, тень по следам спешит.
В этом движеньи странном – вперёд, ступенями —
Я для тебя горю.
Ты в лучах пиши.
Я ПЕРЕСТАЛА
Молитвами светлеют наши лица.
Освобождая души от преград,
слова взлетают ввысь свободной птицей
и антидотом растворяют яд.
…А ты копил обиду по крупицам,