–Поводков или демонов, мальчик Арсений?

Арс хмыкает. Качает головой и тянется к бокалу, делает глоток. Я до сих пор не могу понять, что он пьет? На пиво не похоже, не пенится. Не шампанское точно. И тем более не вино. Водка мимо. Виски или коньяк? Но с каких пор у нас в барах их целыми стаканами наливают?! Неужто я нарвалась на жесткого зожника?

–В любом случае, жизнь одна,– пожимаю я плечами, постукивая ноготками по спинке стула.– Хочется прожить ее так, чтобы было что вспомнить в старости, когда приключением станет простой поход в магазин за булкой хлеба.

–Хорошая политика.

–Ну а ты? Частенько таскаешься по барам в субботу вечером, да еще и в гордом одиночестве?

–Сегодня исключительный случай.

–Значит, домосед?

–Значит, у меня просто нет времени на отчаянный кутеж. И я искренне тебе завидую.

–Воу-воу, неужто туроператоры настолько загружены работой?

–Туроператор?– хохочет Арс.– С чего ты это взяла?

–А разве это не очевидно? Красавчик с лицом модели и телом бога, круто шарящий в теме туристических направлений. Ты мне час назад такую лекцию по географии прочитал, что… да кто еще, если не туроператор? Или я не права? Удиви меня!– заламываю я бровь.

Арс открывает рот, собираясь что-то сказать, когда бар взрывается мужским громогласным «ура». Бугаи сорок плюс лет радуются, как дети, вскакивая со своих мест за столиками. Обнимаются. Руки друг другу жмут. И ржут, как кони в стойле.

Я оглядываюсь на огромную плазму. Кто-то кому-то только что забил. Вау.

–Терпеть не могу хоккей,– бурчу и хватаю свой бокал, помешивая кубики льда соломинкой, делаю пару глотков.– Так что там с твоим временем, которого нет. Чем занимаешься?

–Всем понемногу. А чем тебе не угодил хоккей, позволь узнать?– не проходит мимо ушей Арсения мой выпад.

Парень хмурится, вперив в меня вопросительный взгляд, чуть подавшись вперед. Его внушительный размах плеч стеной отгораживает меня от других посетителей, а лежащая на спинке моего стула рука непрозрачно намекает, что «девочка занята». И я осмелюсь предположить, что даже самый нетрезвый и отчаянный не рискнул бы опротестовать притязания Арсения на мое… эм. На меня.

Так, отмотаем. Что он там спросил? А-а, хоккей!

–Думаю, зрелищность этого вида спорта переоценивают. А еще я думаю, что все хоккеисты – напыщенные нарциссы с комплексом бога. И не только хоккеисты. Спортсмены вообще заносчивые ребята. Хотя… парочку нормальных знаю. Да. Но один из них муж моей сестры, а второй племянник. Оба, как ты сказал, исключительный случай.

–Потрясающе,– хмыкает мой новый знакомый.

–Что потрясающе?

–Потрясающе категорично.

–А ты, значит, фанат?

–Не то чтобы фанат, но хоккей я люблю. На матчи… эм-м, хожу. Иногда.

–Что ж, очень плохо,– вздыхаю я нарочито расстроенно.– Прости, красавчик,– щелкаю подушечкой указательного пальца парня по носу,– но теперь нам точно не по пути,– шепчу с издевательской улыбкой, подвигаясь к нему ближе так, что наши губы замирают в считаных сантиметрах друг от друга.– Теперь тебе придется от меня отсесть.– Тычу ноготком в его пресс, едва не взвизгнув от того, какой он упругий и, черт побери, каменный!

Вау-вау-вау!

Я хочу видеть эти кубики.

А еще лучше щупать и гладить.

–Ну, котенок, смотреть хоккей и играть в хоккей – две совершенно разные вещи.

–Думаешь?

–Знаю,– звучит самодовольно.

–А знаешь, что думаю я?

–Ну-ка?

Я вытаскиваю из бокала трубочку и махом допиваю остатки мохито. Со звоном льда приземляю бокал на стойку и вскакиваю со стула, слава богу, достаточно грациозно для выпившей тучу коктейлей с ромом. Всего на доли секунды пошатнувшись и пьяненько хихикнув, решительно заявляю: