– Да обычная у него харя, а не харизма. Пойдём лучше, пока он в коридоре какой-то контракт обсуждает, у его белокурой Гюльчатай спросим, чем это он так её очаровал.

Углубившись в телефон, в отсутствие Михайлова Арина решила проверить свой почтовый ящик и не заметила, как два посетителя подшофе вплотную подошли к ней.

– Девушка! Не знаем, к сожалению, как вас зовут, но это не так важно, скорее всего, ваш кавалер «зайкой» вас называет или «пупсиком». Мы с моим другом только хотим узнать, пока ваш спутник застрял в сортире, бросив вас на произвол судьбы, что же вас так в нём привлекло? Неужели, когда вы на него смотрите, бабочки в животе порхают? Нам вот показалось, уж извините, что у вас скорее его бабки в голове крутятся.

– Давайте, граждане, не будем сейчас с вами это обсуждать, и просьба огромная от меня отойти, – совершенно спокойно отреагировала Арина.

– Надо же, ещё и говорящая оказалась, хоть и блондинка, – язвительно заметил один из подошедших. – Нет, в самом деле, мадам, скажите, почему слабый пол так на олигархов падок? Почему нельзя полюбить врача, учителя, инженера?

– Комбайнера, тракториста, – имитируя акцент героини Дапкунайте из «Интердевочки», вступил в разговор его приятель.

– Мужчины, пьяный бред я оценила, а теперь пройдите, пожалуйста, к вашему столику, – спокойно сказала Арина, помахав перед собой рукой, чтобы прогнать запах алкоголя.

– Ишь ты, борзая какая, – взорвался тот, которого друг называл Жориком. – Почему это то, что мы говорим, – бред, да ещё и пьяный? Да чем мы хуже Михайлова твоего олигархнутого? Да ты хоть понимаешь, что он тебя…

Арина уже стала подыскивать какой-нибудь тяжёлый предмет, чтобы пригрозить подвыпившим посетителям ресторана, как над мужскими фигурами навис грозный силуэт Сергея Сергеевича.

– Ты их знаешь? – быстро спросил Михайлов.

– Нет, и честно говоря, вот уже битый час объясняю им, что не горю желанием познакомиться. Серёжа, может быть, администратора позвать? – Арина ещё надеялась, что конфликт разрешится мирным путём.

– Ну, конечно, не барское это дело самому, как настоящему мужику, разбираться, ты, Михайлов, только на это и способен – администратора вызвать. Это тебе не лыжными палками в Швейцарии махать! А я вот возьму и обниму сейчас твою очередную «лыжницу», чтобы она сравнила, кто ей больше как мужик нравится.

Михайлов посмотрел на противника убийственно злобным взглядом. Таким Арина его ещё не видела. В следующее мгновение раздался звук идеально рассчитанного по силе и скорости удара в подбородок. Мужик свалился наповал, нецензурно выругавшись.

– Жестоко вы, Сергей Сергеевич, со своим потенциальным электоратом обращаетесь, – сказал окончательно протрезвевший от шока его друг, волоча за собой корчившегося от боли Жорика.

К их столику уже бежали охрана, администратор и, вышел с извинениями, кажется, сам директор.

Михайлов жестом показал, что инцидент улажен.

– Арина, извини, пожалуйста, что так получилось, – виновато начал он.

– Серёжа, вы тут абсолютно не виноваты. Это могло где угодно и с кем угодно произойти.

– Ну, если бы я не вышел, эти уроды не осмелились бы к тебе приблизиться.

– А ещё журналисты пишут, что вы сослагательное наклонение не любите… – улыбнувшись, сказала Арина. – И вот ещё помню где-то в прессе было:

А вы как раз не избегаете… – задумчиво произнесла она.

– Да ты пойми, Рина, мне за державу обидно, – с досадой в голосе сказал Михайлов. – Вроде бы у нас такая страна замечательная, а как глянешь кругом – одно быдло какое-то пьяное.