– Ты уже спишь? – спросил он ласково.

– Н-нет.

– Тогда иди ко мне, – тихо сказал он и положил ее на свою руку, так что ее голова легла ему на плечо.

– Вот так! Разве так не уютно, Эйден? Ты поцелуешь меня на ночь?

– Если хочешь, милорд.

Проклятие! Она чувствовала себя такой дурой! Он так благоразумен, так бережно относился к ее чувствам. Неужели это тот мужчина, который пользовался репутацией повесы и развратника? Почему он так добр?

Конн приподнялся на локте и посмотрел на нее.

– Скажи мне правду, Эйден. До Двенадцатой ночи, когда я получил причитающийся мне штраф во время нашей игры в жмурки, ты когда-нибудь целовалась? Играла ли ты когда-нибудь в игры, которыми так увлекаются мужчины и девушки при дворе?

– Нет, – тихо ответила она.

– За тобой когда-нибудь ухаживал мужчина?

– Нет.

– Тогда за тобой нужно ухаживать, любимая, потому что я не могу лишить тебя той радости, которую должна испытать каждая девушка. – Он наклонился и коснулся ее губ своими губами.

Эйден почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу, когда он коснулся ее, и ее губы разжались. Она начинала понимать, почему так много женщин уступают Конну. Он умел убеждать и был романтичным мужчиной.

– Вот так, душечка, – пробормотал он, прижимаясь к ее губам. – Позволь мне полюбить тебя немного. Я не обижу тебя.

Он целовал ее шею и впадинку за ухом. Она задрожала, когда его рот оказался в этом месте. О-о-о! Она вспыхнула, стыдясь проявления своих чувств, но кажется, это доставило ему удовольствие. Его пальцы скользнули в ее волосы и обхватили ее голову. Он поцеловал ее ухо, издавая при этом нежное бормотанье. Она чувствовала, как возбуждается сама, и подумала, что, если бы знала, чего он хочет, она бы позволила ему сделать это. «Я чего-то хочу, но не знаю чего! Должна ли быть жена такой бесстыдной? О Боже, хотела бы я знать! И тем не менее я не хочу, чтобы он считал меня еще одной легкой добычей, чтобы я надоела ему так же быстро, как и остальные…» Она была сладостной! Великий Боже, его восхитительная невинная жена оказалась такой сладостной. Он был потрясен, когда неожиданно ему в голову пришла мысль о том, что Эйден именно та женщина, которую он искал всю свою жизнь! Он не понял, как он узнал об этом, но знал, что это так. В это самое мгновение его желание стало быстро возрастать. Он хотел заниматься любовью с этой девушкой, с которой он встретился всего два дня назад. Ему хотелось сорвать аккуратную ночную рубашку и погрузиться в ее мягкость. Теплый сладкий запах ее тела, пахнущего лавандой, дразнил его, но, как более опытный из них двоих, он должен обращаться с ней ласково и нежно. То, что произойдет между ними сегодня ночью, определит характер их супружеской жизни. Он пожалел о том, что они так мало знали друг друга.

– Тебе нравится, когда тебя целуют, душечка? – нежно спросил он.

Слегка смущаясь, она открыла глаза и взглянула на него. В первый раз он смог точно определить цвет ее глаз. Они были серыми, серебристо-серыми с крошечными золотистыми искорками, которые напомнили ему листья на воде пруда в октябре. Ее взгляд был застенчивым, но твердым.

– Да, милорд, – сказала она тихо. – Мне нравятся твои поцелуи, – и неожиданно в ее глазах мелькнул огонек, – но ведь мне не с чем сравнивать их, поэтому мое суждение не может быть правильным.

Конн тихо засмеялся, одновременно чувствуя что-то похожее на смущение. Она, конечно, чрезмерно честна.

– Поскольку я не собираюсь заставлять тебя делать сравнения, душечка, я рад, что доставляю тебе удовольствие. Сейчас спи, Эйден, жена моя. Завтра мы должны рано выезжать. Мне что-то не нравится погода, а нам надо проехать еще много миль. Подозреваю, что надвигается снежная буря. Остается только надеяться, что мы доедем до Перрок-Ройял прежде, чем она начнется.