– Я тебя никогда не держал. Ты сама не хочешь ничем заниматься.

Ирина небрежно швыряла свои вещи в чемодан. Нервно сдирала их с вешалок и продолжала кричать:

– Ты еще смеешь меня обвинять? Ты помешался на своей порядочности, а мне надоело ждать, когда ты поймешь, что надо жить, а не киснуть! Надо пользоваться своей известностью и деньгами! Мне надоело гулять с тобой по набережным вечером и слушать дурацкие стихи!

Андрей присел на край кровати. Уговаривать Ирину остаться он больше не собирался. Мужчина уже устал от ее истерик и раздутого самомнения, что весь мир должен крутиться вокруг нее. Сидел и спокойно наблюдал, как она собирает вещи. Спросил не громко, когда девушка замолчала:

– Ты считаешь тусовки жизнью? Тогда можешь идти – я не держу.

Встал и вышел из спальни, направляясь на кухню. В глубине души оставалась надежда, что Ирина одумается. Что придет на кухню, попросит прощения и они проведут остаток вечера тихо. В тусовках он появлялся редко и лишь тогда, когда избежать было нельзя – на премьерах фильма или на презентации после спектакля. Искренне считал времяпровождение в клубах и ресторанах бесполезной тратой времени.

Девушка посмотрела Куркову вслед с презрительной улыбкой. Взглянула на чемодан, на распахнутый шкаф и продолжила сборы. На лице застыла злость. Тихо прошипела:

– Только время потеряла…

Андрей сидел за кухонным столиком на уютном плюшевом диванчике и курил, прислушиваясь к шорохам за стеной. В прихожей раздалось постукивание каблучков, затем шорох колесиков от чемодана. Мимо проема на месте кухонной двери прошла Ирина. Теперь она была в джинсах и тенниске. Девушка даже не повернула голову в сторону кухни. Актер понял, что она на этот раз точно уходит, но не бросился уговаривать, как делал обычно. Продолжал курить, неожиданно поняв, что так даже лучше.

Хлопнула входная дверь и все стихло. Андрей потушил окурок в пепельнице на столе. Устало встал и вышел из кухни в прихожую. Невольно посмотрел на ключницу. Обе нижние связки ключей висели рядышком. Сверху осталась лишь одна – от квартиры его родителей.

Курков грустно усмехнулся и отправился в спальню.

Шкаф-купе так и стоял распахнутый настежь. Внутри теперь висели лишь мужские вещи. Притворив дверцы, вышел в коридор. Из маленькой кладовки выкатил пылесос и достал тряпку для уборки. Из кухни принес веник с совком. Устало вздохнув, отправился убираться в гостиную. Он не хотел заводить домработницу, как сделало большинство известных актеров. Присутствие чужого человека в его квартире, даже в мыслях, не нравилось. Ирина пыталась настоять на горничной, но Андрей не пошел «на поводу» и решительно отказался. Девушке пришлось смириться. Курков гордился, что может и сготовить, и убраться, и постирать сам.

Через несколько минут в комнате был наведен порядок. Убрав принадлежности для уборки, Андрей встал посреди гостиной, забив руки в карманы джинсов. Не смотря на то, что Ирина была не первой оставившей его, на душе стояла тяжесть. Он окончательно понял, что всем подружкам нужна лишь его известность и деньги, а не он сам. Любовью с их стороны не пахло, хотя все много щебетали о ней, а сами надеялись «окрутить и жить припеваючи». Да, если честно, Курков любви к ним тоже не испытывал. Он вообще ни разу не любил по-настоящему. Для него это были ни к чему не обязывающие и быстро заканчивающиеся влюбленности. Возможность появиться на публике не одному. Стараясь стряхнуть не приятный осадок, актер пробормотал:

– Ну что же, это должно было случиться рано или поздно. Переживем…

Направился на кухню, вытащив из кармана пакетик с травяным чаем.