Пробуждение было не из приятных, жутко болела голова, во рту пересохло, и ныли все кости, бут-то по мне трамвай проехал. Разлепив глаза, я осмотрелась, лежала на каком-то тюфяке набитом сеном, бетонные стены вокруг, ноги и руки стягивали пластиковые жгуты.

Я с трудом села привалившись спиной к холодной стене. Что мне ждать дальше, и где я оказалась это вопрос номер один. Этих типов я видела в первые, голоса мне не знакомы. Во что интересно, нас втравили Павел с Кириллом? Говорила мне мама с лица воду не пить, как мордашка симпотная, так обязательно дрянной характер или дебил. Мои размышления прервал Дикий крик, доносился откуда-то с боку, но увидеть, что либо было проблематично, в помещении, где я находилась было темно как в склепе. Крик становился все громче, и все ужасней. Совсем рядом послышались шаги, недолго думая я повалилась обратно на тюфяк, и приняла позу трупа. Шаги приближались, резко вспыхнул свет, совсем рядом кто то стоял.

– Слышь, Гусь, ты не перестарался? Что-то давка ни как не очухается.

– А ты пинка ей дай, враз очухается.

– Ты смотри, а то бос нас за это, по головке не погладит.

Мамочки, а вдруг и в правду бить начнёт, долго я тогда не продержусь,

решив вернутся в реальность, я слабо простонала, пошевелила губами и приоткрыла глазки.

– Ну здорово, как головка? Не бобо? – хохотнул парень.

– Где я? .... Что происходит?

– В гостях ты, у серого волка. – Продолжал он веселиться.

– Что это за странное гостеприимство? Где гостей связанными держат.

– Это легко исправить.

Проголосил парень извлекая из кармана складной нож и присел передо мной на корточки. Я похолодела от ужаса. Приготовилась заорать, но он с ловкостью фокусника перерезал путы на ногах. Я вздохнула с облегчением, но рановато я радовалась. Он поднялся и схватив за связанные руки дернул меня с тюфяка и поволок куда-то.

Картина представшая моим глазам, напоминала сцену из боевика где подвешивали человека за связанные руки на крюк, над ямой. Только это не кино, а висел не герой боевика, а мой знакомый Пашка. Вид у него был ужасный. Лицо напоминало отбивную, все в синяках и кровоподтеках, один глаз так заплыл, не думаю, что им он сможет видеть в необозримом будущем. Грудь украшали свежие порезы, кровь стекала тонкими струями. Я зажмурилась, желудок взбунтовался. Меня вырвало.

– Черт, она нам тут все заблюет.

На нас обратили внимание мучители Пашки.

– О, кто у нас очухался. Ну теперь можно и по говорить по душам.

Голос принадлежал сипатому. Ну вот, сейчас и меня, подвесят как поросёнка, только я долго не продержусь.

– Ну девочка присядь, потолкуем.

Мне продвинули табурет, я присела на самый краюшек, готовая в любую минут вскочить, если кому вздумается её из под меня выбить.

– Вот Павлик говорит, что ты знаешь нечто меня интересующие. Так вот я и хотел бы узнать это… Да Павлик? Эта девка, та самая? Я ни чего не путаю?

– Она.

Еле пропищал Паша.

– Только она не в курсе… Была…

Договорить он не смог, просто отключился, голова повисла на грудь. Парень, что держал цепь с крюком, ослабил хватку и Пашка стремительно опускался в яму.

Я завизжала. Вскочила, но быстро вернула прежние положение. Гусь за плечи, опустил меня обратно. В яме, куда опустили Пашку была вода. Через несколько секунд он опять зависал над ямой, но уже пришедший в себя.

– Ну что говорить будешь? Или с парнишкой ещё поработать, чтоб ты в разумела, шутить я не люблю.

Я поняла, что вопрос адресован мне, но не понимала что им нужно.

– Окуни его минут на пять девочка не прониклась.

– Да вы с ума сошли!? Что вы хотите? Как я могу что сказать, если вопросы не задаете, а только пугаете.