– Что это? Объясни мне, что это?

– Вирт, – просмотрев, спокойно ответил Илия. – Просто вирт. А ты что думала?

Илюха даже не стал выяснять, какого черта Ленча шпионит, шастает по его страницам и требует объяснений. Он просто обнял ее, совершенно по-взрослому, и сказал:

– Успокойся, девочка… Ну хочешь, заведи себе пару-тройку виртуальных романов. Они ничего не значат. Это просто треп.

– У меня нет ни копейки свободного времени на твой поганый вирт. Я зарабатываю деньги, а ты разводишь баб… – горячилась Ленча.

– Прости. Я не знал, что это может обидеть тебя. Больше не буду, – Илия заглядывал Ленче в глаза, как маленький нашкодивший мальчик, и искал в них прощения.

Прощение было найдено, подписано смазкой и спермой на белых простынях. Но после отношения дали трещину. Появилась надосказанность, излишняя осторожность.

Теперь Илия, работая на своем собственном ноуте, стал шифроваться, как личный враг президента: он удалял все пароли из браузера, не сохранял переписку в чатах и даже поставил пароли на вордовские документы.

Ленча периодически тыкалась в Илюхин ноут, но все интересующие ее двери были предусмотрительно закрыты на ключ. Ленча сходила с ума: подслушивала телефонные разговоры Ильи, читала его эсэмэски. Подозрительного было много. Но схватить за руку Илью она никак не могла. А на любые претензии он недоуменно пожимал плечами:

– Где ваши доказательства, мадам? Вы стали слишком ревнивы…

– Просто я люблю тебя, дурак.

– А я тебя, моя хозяйка…

Вскоре Элен бросила шпионить, поскольку стала готовиться к ежегодной московской проверке.

Через месяц в Новосиб приехала Алла Сорокина, чтобы проинспектировать работу западносибирского филиала. Пять дней гонки за лидером, придирки к работе Мишкиной. Элен даже не понимала, откуда столько въедливости, столько желчи… А потом на банкете по случаю завершения проверки вдруг увидела: Алле тоже приглянулся смазливый Илья…

Тест на легкость однажды уже был пройден Ильей. Успешно.

Вот и сегодня он спешно собирал вещи в чемодан, пока на улице в такси его ждала Алла. Ленча нервно курила.

– Ей же тридцать пять лет! Ты с ума сошел?

– На себя посмотри!

– Ноутбук не отдам, – Элен вцепилась в него.

– Это же подарок, – удивился Илья. – Он мой.

– Мой. Подарок. Хочу дарю – хочу забираю. Пошел вон, щенок!

Илья хлопнул дверью. Ставки были высоки: его ждала Москва.

На следующий день сисадмин по просьбе Элен взломал пароли всех папок. Элен нашла дневник Ильи, читала и ревела. В голос. Он изменял ей в ее же рабочем кабинете, когда она была в командировках, на ее постели в ее собственной квартире, когда она была на работе. Он тратил ее деньги на молоденьких шлюшек-студенток и ее же собственных сотрудниц, подчиненных…

Кроме чувства унижения и обиды было еще и удивление: как же его на все это хватало? Это же не меньше четырех раз в день получалось!.. Два раза с ней. И как минимум два раза с другими… А ведь еще были учеба, фотодело, работа, НЛП-практика, гештальт-интенсив, уборка квартиры, стирка, приготовление завтраков-обедов-ужинов…

Реальный человек из плоти и крови, у которого в сутках двадцать четыре часа, не может все это успеть! Даже Элен, живущая на чертовом «Драйве», с шилом во всех местах, не успела бы никогда… Оставалась надежда, что Илюхин дневник – всего лишь художественный вымысел, литературные зарисовки, недописанный роман, что все это он придумал…

Маникюрными ножницами Элен вскрыла ящик рабочего стола Ильи: там лежали презервативы и ношенные кем-то женские трусики и лифчики.

– Мерзкий фетишист, – ревела Элен.

Сомнений больше не было…