Разумеется, Моня тут же потянул ее в лужу. Татьяна Петровна представила, сколько грязи придется счистить с хозяйских полов, ковров и самого пса, и в который раз дала себе слово как можно скорее подыскать другую работу. Она дернула поводок к себе, Моня затормозил всеми четырьмя лапами, подняв тучу грязных брызг, взлаял весело и громко и устремился вдоль дома.

Тут-то и заключалась главная проблема. С этой стороны располагались три двери в подвал – вниз вели пять ступенек, лесенка была закрыта проржавевшим навесом. Две двери были заперты наглухо, одной пользовались сантехники. Это место Моня выбрал главным для своих хулиганских поступков. Однако Татьяна Петровна тоже была начеку, она намотала поводок на руку и решила, что не сдастся. Они миновали первую дверь, для преодоления второй Татьяна Петровна собрала все силы. Но мерзкий бульдог вдруг бросился ей под ноги, она споткнулась, упала на колени и, чтобы не окончательно увалиться в лужу, выпустила из рук поводок. Моня торжествующе гавкнул и устремился на поиски приключений.

– Ах, чтоб тебя! – огорченно выдохнула Татьяна Петровна.

Но с псом вдруг стало твориться что-то странное. Вместо того чтобы нестись по двору как можно дальше, он затормозил возле последней двери в подвал и удивленно принюхался. Потом сел на задние лапы, захлопнул пасть, и даже слюна больше не текла.

– Моня, – позвала Татьяна Петровна без надежды на успех, – иди сюда, паршивец!

Моня оглянулся, и Татьяна Петровна очень удивилась, никогда еще она не видела пса в таком состоянии. Загривок поднялся дыбом, глаза горели нехорошим огнем.

«Сбесился!» – неуверенно подумала Татьяна Петровна.

Моня встал и на полусогнутых лапах стал красться по ступенькам вниз. Татьяна Петровна опомнилась и, мучительно морщась и преодолевая боль в разбитой коленке, пошла следом за ним. Однако бульдог остановился, потом задом выбрался наверх, уселся поудобнее на верхней ступеньке и вдруг завыл.

Татьяна Петровна схватилась за сердце, никогда она не слышала таких душераздирающих звуков. Приковыляв к собаке, она первым делом схватила поводок и только потом поглядела вниз.

Внизу лежал человек. На нем был темный плащ, синие брюки и запачканные грязью ботинки.

– Нажрутся и спят где попало! – сказала Татьяна Петровна.

Однако поза мужчины показалась ей несколько неестественной.

– Эй! – позвала Татьяна Петровна. – Мужчина, вам плохо?

Мужчина не отозвался, зато Моня выл не переставая и выводил такие рулады, что голова у Татьяны Петровны шла кругом и в животе заурчало от ужаса.

– Да замолчишь ты, ирод! – Она шлепнула бульдога по морде.

К ее удивлению, Моня тут же замолчал, придвинулся поближе и прижался мокрым боком к ее ногам. Кажется, впервые в жизни он испугался.

Татьяна Петровна и сама была не в лучшей форме. Она оглянулась по сторонам, но эта часть двора и всегда-то была безлюдна, а уж сегодня, в такую ужасную погоду, и вовсе тут никого не было. Нужно было на что-то решаться.

Таща за собой упирающегося Моню, Татьяна Петровна спустилась по ступенькам и осторожно приблизилась к лежащему мужчине. Мужчина был ей незнаком, не из жильцов, во дворе она его точно никогда не видела. Вблизи было видно, что мужчина приличный, никакой не бомж и не алкаш – одет скромно, но дорого. Ботинки хоть и грязные, но итальянские, хорошей фирмы, у хозяина такие же, на брюках заглаживали стрелки не далее чем вчера – уж такие вещи опытный глаз Татьяны Петровна замечал сразу.

Мужчина был солидный, можно сказать, полный, лежал на боку, видны были коротко стриженные курчавые волосы и синева от пробивающейся щетины. Татьяна Петровна наклонилась и потрогала мужчину за плечо. Оно было каменным. Вообще весь он был такой неподвижный, что Татьяна Петровна решила считать его не живым человеком, а телом. Неужели стало плохо с сердцем, и он упал на ступеньках замертво?