– Ну, это мы можем. Юля не берет трубку, позвоню позже, – сказала подруга, убирая в карман телефон.

Если с Полей и Машей я знакома с детства, то с Юлей всего четыре года. В период нашей беззаботной молодости мы с девчонками гуляли по ночному городу, отмечая каникулы. Выйдя на мост, самый длинный в нашем городе, увидели девушку за ограждением. Подойдя ближе и убедившись в ее намерении, Поля произнесла:

– Слушайте, а может, и нам тоже, а? Так все осточертело, сил нет.

Переглянувшись, мы послушно перелезли через перила вслед за Полей. Так и стояли вчетвером, смотря вниз, как длинные тонкие полосы рельс уходят в даль, к самому горизонту, пока Юля не спросила:

– Вы что, рехнулись?

– А что, тебе можно, а нам нельзя? – спросила Маша.

– Представь, какие будут шикарные похороны! – сказала я с фальшивой радостью, обращаясь к Юле.

Незнакомка была в замешательстве. Вероятно, она ждала, что ее будут спасать, уговаривать остаться здесь, а может, хотела отправиться в последнее путешествие одна, а тут мы, нежеланные попутчики, испортили смертельный романтический момент.

– Вы чего, девчонки? Так нельзя! – кричала Юля, перелезая через ограждение обратно на мост. Мы последовали за ней. Молча взяв ее за руку, потянули за собой, встречать рассвет на набережной. После того как смертельная буря в душе Юли утихла, она назвала нас ангелами, что вырвали ее из рук смерти. Никто из нас по сей день не знает, что привело ее тогда на этот мост. Возможно, когда-нибудь она сможет об этом рассказать, а может, в тот страшный момент с моста сорвалось ее прошлое, чтобы она смогла твердо стоять в настоящем.

Мы уселись с Полиной на большой старый диван, покрытый мягким темно-синим пледом, разложив рядом фрукты, и я принялась за рассказ.

– Поздравляю, подруга! Ты влюбилась! – уверенно заключила Поля.

– Что? Не-е-е-ет. Он меня бесит, какая тут любовь. Как вообще можно влюбиться в человека за столь короткий срок? Вы с Машей определенно заодно! – сказала я, оправдываясь, жадно глотая ром.

– Ненависть – это тоже чувство, если бы ты к нему ничего не испытывала, мне бы не пришлось выслушивать часовую лекцию о том, какой он замечательный. Ты влюбилась, и это так прекрасно. А Маша правильно все говорит, почаще слушай мнение со стороны близких людей. Должен же быть среди нас хоть один адекватный человек, и я не о нас, конечно, – смеясь, сказала Полина.

– Что же здесь прекрасного? Влюбиться в своего врага!

– Не драматизируй. В любом случае вы уже встретились, и если не ты, так он, возможно, решит вашу с ним судьбу.

– Что ты имеешь в виду?

– Что тут непонятного? Время покажет, и знаешь, думаю, что ни один мужчина не будет так заморачиваться, как Дима, если ему неинтересна женщина, а тем более предлагать ей работу. Странно, что ты этого до сих пор не поняла. Отправил бы твои вещи курьером и вообще не стал бы за тебя платить.

– Может это просто чувство вины? – сказала я, опустив глаза.

– Разве он в чем-то виноват? Да он тебя в прямом смысле спас. Посмотри вокруг, в большинстве нас окружают дети в обличии взрослых бородатых мужчин, с такой тонкой душевной составляющей, что я, человек достаточно грубый и резкий, каждый раз стараюсь подбирать слова, чтобы не дай Бог не стать причиной нервного срыва подобного персонажа, который взращен на маминых борщах и пирогах и давно позабыл, как это – быть настоящим мужчиной, а может, никогда и не знал.

Я не нашла, что на это ответить.

– Как у тебя на личном? – спросила я Полю.

– Да никак. Я так долго состою в отношениях со своей работой, что скоро она сделает мне предложение.