Хотелось чего-то принципиально нового. Бойкая натура требовала страсти, тайны, эксперимента. Она и сама не заметила, как перестала одевать под синий халат уборщицы бюстгальтер, отчего шикарный бюст свободно колыхался, вторя особо энергичным движениям со шваброй.

Не так давно, халат предательски расстегнулся. Конечно, «совершенно случайно» (простите за сарказм, так как данный эксперимент долго планировался Дашей, пребывающей в нерешительности). И конечно, в тот «неподходящий момент», когда седовласый, грузный мужчина восточных кровей – хозяин большого, строительного магазина, в котором Дарья мыла полы, проходил мимо.

Старый, опытный, довольно галантный и вежливый мужчина, сделал вид, что не заметил распахнувшийся халат. Однако с тех пор, получая оплату своего труда от хозяина магазина, Дарья заприметила изменившийся взгляд и чувствительную прибавку к зарплате.

Прибавка была не безосновательной.

К мытью зала у Дарьи прибавилась обязанность мыть небольшой кабинет хозяина магазина. При этом мужчина, под предлогом излишней осторожности, всегда следил за процессом уборки, якобы опасаясь того, что Даша могла бы «что-либо» взять в кабинете.

Чеусова прекрасно понимала, что это игра и не обижалась на мнимую подозрительность работодателя. Спектакль разыгрывался больше для прочего персонала магазина.

Предпоследняя уборка, вообще обернулась полной неожиданностью.

Дауд Халимович, стоя в дверях, уловив, когда рядом не было лишних ушей и глаз, глядя в окно, как будто обращаясь к пространству, быстро произнёс следующее:

– Можешь не отвечать. Но, когда ты здесь, оставляй на себе один халат. Я не трону и никто не зайдёт. За эту милую мелочь я буду платить.

– Что? – Дарья, протирающая кабинет, удивлённо вскинула голову.

– Что слышала. Если не глухая – думай, – вернулся к отрывистой, грубоватой манере разговора Дауд.

Домывала магазин, Даша, раскрасневшаяся от стыда. На слух она не жаловалась. Но женский голод – это особое состояние души и тела, когда эмоции и желания, начинают возобладать над здравым рассудком.

Между тем, неудовлетворённость, словно расширяла бушующую сексуальную энергию девушки.

Без её желания, и разрешения сознание посещали самые грязные фантазии. Особенно они проявляли себя в тот момент, когда Дарья оставалась наедине с собой в душе.

Недаром в знающие люди говорят, что душ – лучший любовник женщины.

В те минуты, когда горячая, напористая струя массировала женское естество Дарьи, заставляя тело и сознание балансировать на пике оргазма, она живо представляла картины самых разнузданных оргий, непосредственной участницей которой являлась.

Кто только не брал девушку в её фантазиях: и мускулистые представители негроидной расы, и горячие итальянцы на пляже Средиземного моря, и угрюмые, брутальные соотечественники за долги мужа (которые, к слову, росли и ширились в реальности). Сюжеты переплетались внутри головы, подпитываемые развитым воображением.

В эти минуты, сотрясаясь телом в душевой кабине и сдерживая горячие стоны, Дарья была счастлива.

Она была удовлетворена.

Она – расцветала.

Роман, между тем, хирел и дурнел собой, поэтапно проваливаясь в серые глубины кризиса среднего возраста.

Так уж водиться у мужчин – если сильный пол не получает во внешней среде удовлетворения своих желаний и амбиций, он непосредственно начинает давать существенные просадки сразу по всем фронтам жизнедеятельности.

Холод всё больше пропитывал не только сексуальную сферу семейной жизни.

Раньше, за обеденным столом, и Дарье и Роману всегда было о чём поговорить и чем поделиться друг с другом. Ныне, чаще всего, простая, наскоро приготовленная пища поглощалась молча, под очередной видеоролик из интернета.