Выйдя из кинотеатра, они прошлись по Горьковскому саду, купили по пломбиру и устроились на одной из скамеек возле ротонды. Когда с мороженым было покончено, Галя открыла свою небольшую сумочку и достала из нее сверток.

– Это тебе. Поздравление с завтрашней защитой. Там же иконка с изображением Божией Матери. Я освятила ее вчера в Слудской церкви. Так что не волнуйся, все будет хорошо. – Она протянула сверток.

– Спасибо. – Александр взял сверток и изумленно посмотрел на Галю. – Ты такая выдумщица! Можно посмотреть, что там?

– Пока не надо. Помнишь, как, прощаясь, я сказала про незаконченное шитье? Так вот, оно в этом свертке. Дома посмотришь.

Едва переступив порог дома, Александр развернул пакет, заинтригованная Нина Михайловна стояла рядом. Она помогла разложить то, что в нем было: перед ними лежала белоснежная рубашка – батник с модными черными пуговицами.

– Ну, Галя… – восхищенно прошептала Нина Михайловна. Она достала из нагрудного кармана маленькую иконку и, перекрестившись, приложила ее к губам. – Даже иконку послала. Вот умница!

– Иконка освящена, мама.

– Значит, Галя верующая? Тогда вот что, – Нина Михайловна порылась в шкатулке и достала оттуда маленький крестик на тонкой цепочке. – Он серебряный, это подарок моего отца, твоего дедушки. Он был священником. Крестик святой. Но для нее даже его не жалко. Передай ей, пожалуйста.

Не удержавшись, Александр позвонил Гале еще по дороге в институт, куда утром отправился на защиту дипломного проекта.

– Галя, волшебница! Такая рубашка… Еду в ней, а на меня все смотрят, заглядываются. Одна девушка даже поинтересовалась, где продают такие.

– И что ты ответил этой девушке? Заодно, наверное, узнал, как ее зовут?

– Не пытайся испортить настроение, не получится. Спасибо за рубашку. Все, побежал на защиту. Позвоню позже.

– Ни пуха!

– К черту!

Александр защищался третьим. Его новинка – объемные забойные двигатели, которые он предложил в своем дипломном проекте, вызвала большой интерес у членов комиссии. Особенно у председателя комиссии, начальника объединения «Пермнефть» Мальцева Николая Алексеевича. Он дотошно интересовался преимуществами объемных двигателей перед серийными турбобурами. Александр уверенно отвечал на его вопросы. Но последний заставил его поволноваться.

– Вы предлагаете в своем проекте покрывать ротор и статор забойного двигателя износоустойчивой резиной. Во-первых, для чего? И, во-вторых, это дорого. Может быть, не стоит, как говорят, овчинка выделки? – председатель внимательно посмотрел на Александра.

«Да загляните же в смету, Николай Алексеевич! Там все есть: обоснование, расчеты», – глядя на Мальцева, подумал Александр. Но стараясь сохранять спокойствие, вслух сказал:

– В смете на бурение скважин приведены точные расчеты, доказывающие высокую эффективность забойных двигателей. Так что, Николай Алексеевич, овчинка выделки стоит. Пройдет от силы десять лет – и нефтяники на серийные турбобуры будут смотреть как экскаваторщик на лопату. Что же касается покрытия ротора и статора резиной, то данные, которые также приведены в дипломном проекте, убедительно доказывают, что в результате обрезинивания значительно уменьшаются гидравлические потери при бурении и увеличивается срок службы объемных двигателей.

Дискутируя с Мальцевым, Александр краем глаза заметил, как заерзал на стуле явно нервничающий член комиссии Сократов. «Так, пятерки, конечно, теперь не видать. Четверка в лучшем случае. Но она тоже оценка», – попытался успокоить он себя. И тут же представил маму с Галей, переживающих за него, для которых его четверка будет равносильна двойке или провалу. «Им-то каково? Ждали отличной защиты как праздника. Мама наверняка уже праздничный стол накрывает. Она умеет это делать. Галя такую изумительную рубашку сшила. А я… Сейчас как-то бы дождаться результатов защиты и исчезнуть незаметно еще до начала банкета. А его, этот банкет, устрою в ближайшей чайной. Сто-двести граммов водки и пара пирожков с капустой. Вот и весь пир».