В замок въезжал караван, шумный, многолюдный и беглецам это было на руку. Им нужно было только успеть в суматохе протиснуться между караваном и стражниками.
В этот момент в окне второго этажа появился пришибленный Сараван и заорал:
– Какого чёрта тут вообще происходит!!!
Все отвлеклись на государя, и Любочка со Степаном благополучно прошмыгнули в ворота и что есть сил побежали в сторону леса...
– Мой государь! – закричал Тигран, выбежавший во двор замка, – Тут какой-то иномирянин, он устроил погром в замке и сбежал!
– Уже? – удивился Сараван, – Быстро она, однако, в этот раз.
Прикоснувшись к шишке на голове, царь вспомнил рыженькую девушку у окна в галерее и, криво улыбнувшись, проорал еще громче:
– Верховную ведьму ко мне, и немедленно!

4. 4

Глава 4
Сара

Молодая ведьма вошла в лабораторию и замерла. Её взгляд остановился на занавеси, которая разделяла помещение на две части. Девушке очень не хотелось заходить во вторую половину лаборатории. Несмотря на то, что Сара унаследовала титул верховной ведьмы и была наделена огромной магической силой, ей все же не хватало образования, а главное, решимости для того, чтобы стать такой же ведьмой, как были ее мать и ее прабабка.
Сара, выросшая в деревне под присмотром тетушек, была недоучкой, да еще и трусихой от природы. Её пугала половина ингредиентов, указанных в книге зелий, доставшейся от матери. Она никак не могла пересилить отвращение ко всяким червякам и паукам, она не могла бросить живую летучую мышь в муравейник, чтобы создать нужный ингредиент, и потому зачастую ее заклинания давали не те результаты, на какие была настроена Сара. От гнева Саравана ее спасало только везение, все результаты колдовства Сары развлекали брата, и он даже не догадывался, что это были случайности.
Но были ситуации, когда Сара не могла сама решить сложную ситуацию и тогда ей приходилось идти за занавес и обращаться за помощью к голосу предков. Их родовая сила была заключена в зеркале. Оно пугала девушку. Каждый раз она с ужасом слушала далекие стоны и скрежет, доносившийся из тумана в зеркале, а голоса, что отвечали ей, были такими мрачными, они были так печальны и в то же время так ужасны, что девушка чуть ли не в обморочном состоянии выходила из лаборатории и потом по нескольку ночей не могла нормально спать.
– Так, я справлюсь, я всё выдержу и, как всегда, выкручусь, – пыталась она убедить себя и уже протянула руку к занавеске, но нерешительно отдернула ее и, обхватив себя руками, замерла.
Взгляд девушки метался по лаборатории в поисках уверенности и решимости, но наткнулась она только на нахальную мышку, что сидела на алтаре и доедала корочку сыра, что Сара оставила на блюдце после завтрака.
– Вот ты мне объясни, что ты за тварь такая наглая! – возмутилась Сара.
Мышка замерла с набитым ртом и уставилась на Сару, та так долго стояла у занавески, что мышка решила, что в лаборатории никого нет.
– Ты все это дела заварила, вот ты мне и скажи! – продолжила Сара, обращаясь к мышке, – Что мне делать с этим рыжим в темнице? Что мы с тобой, вообще, наколдовали? А? Вот скажи?
Мышка торопливо прожевала и невнятно что-то пискнула. Саре показалось, что мышка кивнула в сторону рабочего стола и девушка посмотрела на него. На краю, едва ли не падая на пол, лежали ее гадальные карты, и девушка радостно и с облегчением улыбнулась.
– Точно, карты, я же могу погадать и самостоятельно получить ответы. Ты же моя умница! С меня хлеб и сыр! – радостно пискнула Сара, хватаясь за колоду карт и быстренько перетасовав их, сделала простейший расклад.