— Потому что у меня в контракте с клубом написано, что я не должен пить алкоголь.

— А мы твоему клубу не скажем.

— Нет, ребят, извините. Алкоголь не пью даже в отпуске. А сейчас я и не в отпуске. У меня завтра в девять утра тренировка.

Автоматически перевожу взгляд на часы на запястье. Девять вечера.

На часы смотрю не только я, потому что Илья тут же задает вопрос:

— Тренировка в Москве со сборной?

— Нет, в Мюнхене с клубом. Я только что прилетел, пару часов с вами побуду и полечу обратно. Не могу пропустить тренировку. И тем более не могу явиться на неё с перегаром.

Воцаряется молчание. Слова Никиты прозвучали так, как будто он проехал к нам пару остановок на автобусе, а не летел на самолёте из далекой страны.

— Ну, воду так воду, — Ульяна снова спасает ситуацию. — Давайте уже выпьем!

Присутствующие бурно поддерживают это предложение. Все берут в руки бокалы, Никите дают стакан воды. Даже я держу в руках свое недопитое шампанское. Все ещё не верю в происходящее. Это точно не сон? По-моему, самый настоящий кошмар. Побыстрее бы проснуться.

Вот только я не просыпаюсь.

Никита чокается с каждым и медленно приближается ко мне. Первый порыв — залпом опустошить бокал, чтобы не ударяться с ним стеклом. Усилием воли останавливаю себя. Ну что за детский сад, в самом деле? Нет, я не буду демонстративно воротить нос и показывать обиду. Во-первых, и обиды никакой уже давно нет. Осталось только безразличие. Во-вторых, не для того я пять лет ходила к психиатру и пила антидепрессанты, чтобы сейчас трусливо бежать. Я спокойно могу вынести пару часов в обществе Никиты. Я ведь больше его не люблю.

— Я очень рад тебя видеть, Лиль, — говорит, когда подходит ко мне.

Наши бокалы издают звон.

— И я тебя, Никит, — улыбаюсь. — Молодец, что смог приехать.

— Как твои дела?

— Хорошо, а твои?

Никита не успевает ответить, потому что мой ангел-хранитель Ульяна вновь меня спасает.

— Никитос, офигеть! Сколько же мы не виделись! — хватает его под руку и отводит чуть в сторону.

У Ульяны талант — убалтывать людей. Ей надо было становиться не аудитором, который проверяет скучную бухгалтерию, а телеведущей. У нее бы отлично получилось вести какое-нибудь скандальное ток-шоу.

— Ты как? — участливо спрашивает Соня.

— Все нормально.

— Хочешь, отвезу тебя домой? Я приехала за рулем.

Соня тоже пьет воду.

— Нет, что ты! Я не буду трусливо бежать. Сегодня вечер пятницы, я сто лет никуда не выбиралась, я очень хотела прийти сюда и повидать всех вас, так что я не собираюсь сбегать. Кто он такой, чтобы я из-за него меняла свои планы на вечер?

Соня сжимает мою ладонь.

— Ты большая молодец, Лиль. Но если вдруг тебе станет некомфортно, сразу скажи, и мы уедем.

— Конечно.

Я уеду тогда, когда я планировала изначально, и ни минутой раньше. А именно в 22:30. Вызову такси и поеду домой. Завтра буду спать до двенадцати. Потом пойду в бассейн. После него посмотрю дома сериал. А вечером у меня свидание. Год назад я зарегистрировалась на сайте знакомств и активно хожу на встречи с парнями. Правда, дальше третьего свидания у меня ни с кем не заходило, но я не теряю надежды. С Виталиком как раз третье свидание и будет. Надеюсь, не последнее.

Однако как я ни стараюсь оставаться спокойной, а все равно чувствую напряжение в теле. А ещё — взгляд Никиты на себе. От него не отлипают, задают миллион вопросов. И вроде он увлечённо общается с ребятами, а все равно я кожей ощущаю его внимание к своей персоне. Это усложняет задачу наслаждаться вечером.

Чтобы не выглядело, что я ворочу нос, позволяю себе пару раз посмотреть на Никиту. Для долларового миллионера из списка Форбс он одет слишком просто: кроссовки, джинсы, джемпер. Нет ни золотых часов на запястье, ни золотых перстней на пальцах, ни каких-то ещё атрибутов, демонстрирующих его статус. А потом Никита достаёт из кармана телефон, и, кажется, это НЕ последний айфон. Поразительно. У долларового миллионера смартфон хуже, чем у половины присутствующих здесь.