Это существенно облегчает поиски. Самое сложное пока — в принципе войти в этот криминальный мир, где можно заказать нападение на кого-то. Мне помог охранник подъезда моей московской квартиры. Он любит футбол и, когда я приезжаю, старается со мной пообщаться. Охранник — бывший контрактник, служил в горячих точках, и не все его бывшие сослуживцы на пенсии стали заниматься полезными делами. Кто-то подался в криминал. Он дал мне телефон одного знакомого, тот дал телефон второго, а второй дал телефон третьего, а этот третий подсказал, к кому конкретно можно обратиться с таким делом.

Мой джет садится во «Внукове», я беру в аэропорту машину и еду по адресу. Хотя адресом это назвать сложно. Скорее, координаты. Нет никаких гарантий, что я сам выберусь оттуда живым, но иных вариантов у меня нет. Ехать долго, через всю Москву на отшиб в промышленную зону. Я одет максимально неприметно, во все чёрное, и машину арендовал эконом-класса, а не премиум, на каких привык ездить. Ну и очень надеюсь, что этот криминальный авторитет, с которым у меня «стрелка», не смотрит футбол.

Когда я заезжаю на территорию заброшенных ангаров, появляется ощущение, что я попал в телевизионную передачу из своего детства «Криминальная Россия». У нее на заставке была очень запоминающаяся музыка. Согласно данным мне координатам, оставляю машину и дальше иду пешком. В марте в Москве еще морозно. Застегиваю куртку, вынимаю наружу капюшон толстовки и набрасываю его на голову.

У меня логика следующая. В моем окружении нет и никогда не было людей, связанных с криминалом. А организаторы нападения на Лилю совершенно точно — люди из моего окружения. Значит, им пришлось искать исполнителей примерно таким же сложным и рискованным путём, как мне. И они ведь их нашли? Значит, и я найду.

Минут через семь ангары заканчиваются и начинаются маленькие постройки. Куда смотрит мэрия Москвы, почему это все до сих пор не снесли? Хотя… Не удивлюсь, если кто-нибудь из мэрии крышует этих ребят. Дохожу до гаража из белого кирпича с серыми воротами. По-моему, это то, что мне нужно. Громко стучу кулаком в металлическую дверь. Она щёлкает.

Захожу. Внутри гараж выглядит как кабинет. В нос бьет запах табака. Едва сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Не люблю сигареты.

— Добрый день, — громко говорю.

— Иди сюда, — отвечает грубоватый мужской голос.

Замечаю в конце полузакрытую дверь. Наверное, голос доносится оттуда. Захожу и вижу седого мужика лет шестидесяти. Он сидит за письменным столом. В одной руке держит сигарету, а другой считает деньги. Много денег. Весь стол завален пятитысячными купюрами. Я немного теряюсь от такого зрелища, но быстро беру себя в руки.

— Я от Фёдора, — говорю.

— Я понял. Садись, — указывает головой на стул рядом со своим столом.

Опускаюсь. Мужик сгребает деньги в кучу, а потом высыпает их в черный мешок для мусора. Открывает дверцу стола и убирает туда.

— Что тебе нужно?

— Разукрасить одного человека. Ищу тех, кто может это сделать.

На лице мужика нет ни капли удивления. Глубоко затягивается сигаретой.

— Кого именно разукрасить, когда, где, нужна ли предварительная слежка, насколько сильно разукрасить. Максимум подробностей.

О как. Требуют четкое ТЗ, оказывается. Ну так даже лучше.

— Нужно сильно избить двадцатилетнюю девушку. Предварительная слежка тоже нужна. Сделать это на улице, желательно в темное время суток. Только избить. Не убивать и не насиловать.

Я даю четкое описание того, что произошло с Лилей.

— Девушка — кто?

— В смысле кто? — не понимаю.

— Ну, она чья-то дочка? Или чья-то подстилка? Политика какого-нибудь, олигарха. Это важно, потому что от этого зависит риск и, соответственно, стоимость выполнения заказа.