Хочется сбросить с себя все эти ярлыки. Влюбиться. Как Карина, гулять и встречаться с кем-то, целоваться, смотреть фильмы и просить девчонок задержаться вечером.

Я с шестнадцати лет старалась не думать о таких глупостях. После неудачной первой влюбленности, закончившейся далеко не как в ромкомах, получила прививку от плохих парней. Нет, не просто прививку. Я заработала что-то похуже.

Страх.

Сковывающий, превращающий любое общение с противоположным полом в борьбу с собственным инстинктом самосохранения. Тогда я так и не смогла рассказать хоть кому-то о случившемся в детском лагере, похоронив в дальнем ящике памяти воспоминание о последнем лете детства. Только время идет, прошло уже четыре года, а парни есть и хорошие. Возможно, стоит попытать удачу в неизученной дисциплине под названием «отношения» еще раз.

На что я надеялась? На чудо? На то, что мы встретимся в городе-миллионнике еще раз? Увы, но чуда не происходит. Ни на следующий день. Ни через два дня. Ни через три.

К пятнице мирюсь с отдающей легкой грустью мыслью о том, что появление в моей жизни Кая – разовая акция.

Тебе стоит быть проще и смелее, Никольская. Никому неинтересны колючие зануды с задранным к небу носом.

Пусть с романом ничего и не вышло, но осознание того, что это последний год в Питере, крепко засело в голове. Три года подряд я пускаю слюни на ежегодную осеннюю выставку современного искусства в галерее, где слово «искусство» тождественно слову «технологии». Три года подряд каждую осень встречаю там: в просторном, светлом здании в сосновом бору за городом. С огромными стеклянными стенами. С кофе-баром на открытой террасе и видом на Финский залив.

В этом году они набирают волонтеров для работы на «Science Art 2.0», почему бы не попробовать? Пока жду кофе, ввожу данные в вордовский шаблон резюме.

– Неужели? А я уж думал, придётся гнать в Приморский. – Звон кружки, опускающейся на стол, заглушается знакомым весёлым голосом, а живот от волнения сжимается.

Я же только-только отвлеклась. Только выкинула из головы и глаза эти голубые, и волосы белоснежные, и шуточки его дурацкие. Только, блин, послала мысленно на хрен, сосредоточившись на мечте. И стоило это сделать – он объявился! Усаживается напротив, как так и надо.

– И что ты только забыл в этом месте? —Не пытаюсь скрыть сарказм в голосе. Раздражает не парень, нет. Раздражает собственная реакция: этот вот, знаете, не предвещающий ничего хорошего кульбит в животе и секундная остановка сердца.

Какие метафоры, Вася. От остановки сердца тебя бы шарахнуло нехило, не преувеличивай.

– Хочешь сделать это традицией? – Кай вскидывает брови и слегка наклоняет голову вбок, показательно рассматривая меня. Я тебе не кокер-спаниель на выставке, дорогой. И так неловко… Хочется заправить волосы за ухо, закинуть ногу на ногу, дёрнуть край юбки вниз, поправить горловину водолазки. Сделать хоть что-то, чтобы занять руки. Это я так флиртовать что ли пытаюсь?

Ладно, попробуем. Надеюсь, выгляжу соблазнительно, не глупо.

Подобно ему не отвожу взгляда от его лица, на что Кай только улыбается шире. отвечает таким же взглядом. Кладу локти на стол и тоже наклоняюсь вперёд.

– Что ты тут забыл?

Ну просто венецианская куртизанка. Еще поморгала бы, как припадочная.

– Наши встречи будут начинаться с твоего раздраженного шипения каждый раз?

– А наши встречи с него и не начинаются.

– Да что ты?

Вау. Это приятно – видеть его забегавший по моей шее и ниже взгляд. Вот так! Я тоже могу играть в такие игры! Моргания, значит, работают.

– Они начинаются с твоего внезапного появления в тот момент, когда совсем не ждешь! – Резко откидываюсь назад на спинку стула. На секунду Кай пораженно замирает, но быстро приходит в себя. Довольная ухмылка расцветает на губах, когда он медленно встает со своего места. Опирается ладонями о столешницу, нависая надо мной.