- Да.

- Что да? На какой именно вопрос или на все сразу? - продолжаю изводить соседа, тем более эти разборки отвлекают меня от иллюминатора.

- На все.

А потом его спасает стюардесса.

- Выпить чего-нибудь желаете?

Причём эта выдра спрашивает только у качка, а меня тут вроде как совсем нет.

- Да. Вина и побольше, чтобы у меня хватило сил вытерпеть невзгоды моего нынешнего полёта, - серьёзно заявляю я этой милой барышне.

Она спотыкается в ответе, и вместо неё отвечает Шкаф Шкафович.

- Нет. Сока нам. Яблочный есть?

Стюардесса кивает в ответ и продолжает с недоумением поглядывать на нас.

- Отлично. На яблочный у моего рыжего карапузика точно аллергии не будет. Спасибо.

У кого?! Это я карапузик? Ладно, рыжего опустим, таки как цвет волос никуда не денется.

- Наглеете, товарищ начальник безопасности? – с угрозой в голосе уточняю я.

- Нет. Это называется защита от нападения. И я в отпуске.

- Защита от кого?! От меня что ли? Я всё-таки не пчёлка, чтобы фальцетом орать и с матами бегать по кругу беседки.

Евгений быстро наклоняется ко мне, но я успеваю отодвинуться в дальний угол кресла, врезаясь плечом в стекло иллюминатора.

Небо. Над облаками.

Вот, что я вижу, когда непроизвольно оборачиваюсь на предмет, причинивший мне боль. В животе кишечник тут же превратился в один огромный морской узел, поэтому пришлось сцепить зубы, чтобы не выразить вслух свои эмоции.

А потом небо исчезло, так как чья-то рука быстро опустила специальную шторку. Стало вполне комфортно.

Но не успела я отойти от дискомфорта птичьего полёта, как на мой подбородок легли жёсткие пальцы и развернули лицо.

Теперь вместо лазурного неба передо мной были две штормовые тучи цвета очень горького во всех смыслах шоколада. Зря я ему напомнила про его нелюбовь к полосатым и жалящим, всё-таки он не виноват, что у него аллергия на укусы этих милых созданий.

Верните мне небо! Но тем не менее ответила таким же злым взглядом и даже головой дёрнула, намекая на убирание от меня свои штанг от циркуля.

- Девочка Лиля, если хочешь долететь до места назначения не за бортом самолёта, а в уютном салоне, то заткнись, пожалуйста!

Его пожалуйста совсем не звучало как истинная вежливая форма прошения.

- Угрожаете, Евгений? – шиплю в ответ.

Вот реально покусать его хочется, в частности эти пальцы на моём подбородке, особенно большой, которому хватает наглости слегка поглаживать кожу под нижней губой, пока его хозяин грозится меня за борт выкинуть.

Беспредел!!!

- Нет, карапуз, предупреждаю: жизнь- боль.

И отпускает меня.

В следующую секунду Шкаф Шкафович сидит на своём месте с безмятежным выражением лица. Тут же подходит наша наимилейшая стюардесса.

С соком.

Евгений, забрав напитки, теряет всякий интерес к её персоне, хотя барышня очень призывно улыбается и хлопает длинными чёрными ресницами.

По очереди быстро выпивает оба стакана и передаёт девушке.

- Спасибо, - благодарит её и достаёт смартфон размером с кирпич.

А как же правила …??! Возмущаюсь, но только мысленно, ибо до сих пор чувствую покалывания в тех местах, где этот нахалюга меня удерживал. Стюардесса гордо удалилась, унося с собой свою оскорбленную невиновность.

- Вообще-то я тоже хотела пить, - вырывается из меня, когда Женя что-то увлеченно смотрит на экране.

- Не стоит, а то в туалет будешь часто бегать, - хмуро отвечает он, не отвлекаясь от чтения.

Он невыносим! Сложила руки на груди, закрыла глаза и решила больше не разговаривать. Невоспитанный мужлан… вот каким был таким и остался.

В нашу первую встречу эта наглая рожа безбожно распустила руки, проводя якобы обыск. Как только в трусы не залез, а то вдруг у меня там связка гранат висит, а вместо грудей по мешку тротила. Естественно, за лишение девственности моего скромного тела качок получил – моей рабочей сумкой по своей упёртой голове. Досмотр как раз проходил в области моих ног, для чего Евгению пришлось согнуться в три погибели.