– Вы правы, красиво, – он вздохнул, – давно я вот так не гулял и не восхищался окружающей меня красотой… спасибо вам за это.

Она смущенно улыбнулась, решив, что ему не стоит знать, что она тоже давно так не гуляла. Уходить не хотелось, и она оперлась о парапет.

Дэмиен тоже прислонился к парапету, – а вы из какого города родом? -спросил он, – из Москвы?

– Нет, из Петербурга, а вы?

– Из Парижа, – проговорил Дэмиен и улыбнулся, – что Петербург, красивый город?

– Очень, знаете я не так много путешествовала, чтобы утверждать подобное в полной мере, и, возможно, мое мнение предвзято, но это самый красивый город.

– И что вам в нем нравится больше всего?

Она улыбнулась задумываясь и взгляд снова вернулся к черной воде, – я не знаю как объяснить вам… мне нравиться все… громада Исакия, длинный шпиль адмиралтейства, ангел на шпиле Петропавловской крепости, – она улыбнулась, – когда я была маленькой, то очень расстраивалась, если ветер разворачивал ангела так что его было не видно…– Анастасия посмотрела на темную воду, – а торосы на Финском заливе… Ветер нагоняет их и кажется что это какой то диковинный зверь, – она чуть улыбнулась, – а весной когда на Неве начинается ледоход… это непостижимое зрелище, когда река словно какой-то великан пытается избавиться от ледового плена и громадные обломки наползают друг на друга… это невозможно описать словами… я помню, как мы часами сидели в Зимнем дворце и смотрели на ледоход.

Дэмиен слушал ее, а сам тоже смотрел на воду, ее рассказ давал его воображению увидеть прекрасный город, хотя возможно всего это там больше нет. Ведь после смены власти в России там стало совсем по-другому. Дюран вздохнул, – наверное, ужасно, когда приходиться покидать родной и любимый город.

– Да, – она перестала улыбаться и снова вернулась взглядом к воде, – мне иногда кажется, что все это просто сон… что надо открыть глаза и я проснусь и …

Она резко отвернулась, чтобы он не увидел ее лица. Чего-чего, а жалости она хлебнула порядочно, вот только от того, что ее жалели ничего не менялось.

– Этот город настолько плох или же ваш город настолько лучше него? -спросил Дэмиен, – или все дело в том, какая была жизнь там и какая здесь?

– А как вы думаете? – она резко повернулась к нему, – там я дружила с великой княжной, а здесь меня покупают как шлюху… как вы думаете в чем дело?!

Дэмиен опустил голову, – прошу простить мне мое невежество, – тихо проговорил он, – я сожалею, что с вашей страной произошло такое.

Анастасия провела рукой по щекам, вытирая слезы и отвернулась, – простите месье, я не должна была… мне очень жаль, – девушка перевела дыхание, – вы не проводите меня?

– Конечно, мадемуазель, – проговорил он и отстранился от парапета, – идемте.

– Спасибо, – она облокотилась на его руку и только потом поняла, что не должна была это делать, но сейчас было уже все равно. Сегодняшний вечер, такой чудесный закончился просто ужасно. Она снова вспомнила, как в их дом ворвались какие-то люди, как отец кричал, чтобы она уходила, а старая Анфиса выталкивала ее в окно. И как она бежала к дому дяди Сержа, молясь лишь о том, чтобы отец остался жив… Девушка вздрогнула и поежилась от этих воспоминаний.

Дэмиен молча шел рядом с ней, история девушки и ее страны казалась ужасной, даже по сравнению с его собственной историей, хотя каждая из них была по-своему ужасна. Однако Анастасия не утратила любви к жизни, в отличии от Дэмиена и это было удивительно, ведь она столько пережила. Вероятно, дело было в ее возрасте. Девушка была юна, а в юности все невзгоды пережить гораздо легче.