– Шерил беременна от меня, – сказал мой муж.

Шерил, девица 21 года от роду, была секретаршей Мэттью. На рабочих встречах мы с ней, случалось, пропускали по стаканчику. Он еще всегда говорил мне: «Лора, она так тобой восхищается…» Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Меня предали. Какая я была глупая! Десять лет отношений – и вот результат? Где и когда все пошло не так?

Мне захотелось бежать. Я открыла дверь машины, Мэттью надавил на тормоз. И я побежала.

Он не впервые разбил мне сердце. Мы уже танцевали этот танец на стеклах – правда, раньше все никогда не заходило так далеко. Чем больше я теряла свое «я», тем увереннее он себя чувствовал. Поначалу он был моим спасителем. Мне, нищей девчонке с печальным прошлым, он казался принцем на белом коне. На моем фоне было так легко сиять! И я давала ему повод за поводом. Потом мы с Мэттью попали в новый мир с новым образом жизни, к которому оказались не готовы, и это вытащило наружу все худшее в нас. Однако беременность его секретарши стала точкой невозврата – и он это знал. Поэтому он и не попытался играть в спасителя, как это бывало раньше. Холодный, бездушный, он признался в измене и пустыми глазами смотрел, как моя жизнь разваливается на куски. Я была буквально убита. Но убила меня даже не измена Мэттью – нет, настоящей причиной была его эмоциональная отстраненность, с которой он наблюдал за мной: ни слова раскаяния, ни проблеска сострадания.

Мой герой стал моим врагом.

Все, что я умела, – это убегать. Внутренняя «бегунья» – та часть меня, которая формировалась всю жизнь на почве постоянного отвержения, – всегда становилась моим спасением. Не помню, далеко ли меня занесло, но в конце концов я вернулась домой. Позже, ночью, я услышала, как Мэттью открыл дверь. Должно быть, он ездил по задворкам и искал меня. Преследовал меня. Его шаги в гостиной стали последними па нашего жалкого танго.

Потому что на этот раз все было по-другому. Я поняла, что эта схема, безумная и мучительная, которую мы раз за разом повторяли, была не просто внешним проявлением нашего отношения друг к другу. Эта нездоровая схема – по крайней мере, в части моих собственных реакций на предательство близких и разочарование – давно укоренилась во мне. Больше всего это было похоже на важного, но невидимого третьего участника отношений, на некую болезненную живую сущность, которая жила во мне с детства. Она, как магнит, тянула меня в какой-то порочный круг – постоянно говорить и делать то, что не имело никакого отношения к настоящей мне. В конце концов, я была сильной и умной женщиной, лучшей студенткой факультета, без пяти минут доктором философии. И все же я теряла контроль над собой, когда чувствовала, что моя эмоциональная безопасность под угрозой, а затем стыдилась своей неистовой реакции.

Этот танец мы с Мэттью танцевали с самого детства – именно тогда мы его и разучили. На заре отношений это даже казалось романтичным. Я называла его «мой маяк». Он взял меня под свое крыло после того, как мой отец ушел к другой женщине, а мама попала в клинику из-за алкоголизма. Он спустил в унитаз все мои лекарства и сказал: «Они тебе больше не нужны. Все, что тебе нужно, – это я». Для меня в мои 19 это был грандиозный жест неугасимой любви и преданности, мелодраматическая сцена из фильма о никому не нужной девушке, которая в конце концов обретает свое счастье. Тридцатишестилетняя я просто крутит пальцем у виска: ведь эти лекарства помогали мне сохранить душевное равновесие и пережить распад семьи. Но Мэттью не хотел, чтобы мне помогало что-то другое. Он хотел быть моим единственным спасителем.