* * *
Дашков в последний раз крутанул ручку между пальцев, и завороженная массовка взорвалась аплодисментами.
Ну а чё, что умею, то умею, подумала звезда пенспиннинга, но…
Проклятое письмо не шло из головы, жгло карман и вызывало бурю противоречивых мыслей, краткое содержание которых выглядело примерно так:
Нет, ну понятно, раз она в меня влюблена, то придется ее любить, долго и упорно. С одной стороны, 50 лаймов на дороге не валяются – как раз дом доведем до ума, можно, наконец-то, и яхту купить… А с другой… я что им, жиголо? Мальчик по вызову?? Да пошли они!.. Не поеду никуда! отправлю все деньги слепым детям!.. Но все же… как-то жаль старика, и не просит же ничего невероятного, просто побыть с ней…
Промучившись так двое суток, Андрей, наконец, принял решение. В среду вечером он положил перед женой письмо и чек и сказал:
– Оль, мне пришло вот это.
– Тайное послание? – Ольга понюхала конверт и улыбнулась. – Пахнет аристократией. От кого?
– Ну… там… ты поймешь, в общем. Если что – я у детей.
* * *
В детской шел жестокий бой: двое отважных индейцев пытались взять в плен японского самурая. Кто такие японские самураи, точно не знал никто из троих участников сражения (один из них, правда, смутно догадывался, но виду не подавал: а вдруг в ход пойдут катаны?) – тем заманчивей было его поймать. Наконец, индейцы с криками «банзай» и «гитлер капут» оседлали несчастного самурая, свалили на пол и накрепко связали по рукам и ногам ленточками из своих индейских косичек. И именно в этот момент на поле битвы появилась мама, и самурай – вот так всегда! – тут же превратился в папу…
– А кому тут пора слушать страааааашную сказку?!
Уложив детей, Ольга еще некоторое время постояла, опершись на дверной косяк.
Решение пришло сразу, но она не знала, как его озвучить. Сказать «конечно, соглашайся» означало бы, что ей безразлично то, чем он там будет заниматься с неизвестной девушкой, и это могло его задеть. Сказать «тебе не стоит ехать» – он подумает, что она ревнует, а это не совсем так. В свете их нынешних «никаких» отношений, может быть, было бы и неплохо их как-то взбудоражить, оживить, и это приключение могло бы что-то изменить. Он же умница, он такие вещи всегда просекал.
Андрей сидел на веранде и просматривал свои фотоснимки в новом журнале.
Она обняла его сзади, прижалась губами к макушке и рискнула:
– Поезжай.
– Ты серьезно?
– Все будет хорошо, милый! Отнесись к этому, как к интересной работе. В конце концов, ты перецеловался уже со всеми звездами экрана – и ничего, мы с тобой это пережили. Да и с финансовой точки зрения… мы могли бы дом достроить… яхту купить, ты давно мечтаешь…
– Ты же понимаешь, что мне придется с ней спать?
– Ну… ты же тоже понимаешь, что когда я хожу к своему гинекологу, то раздвигаю перед ним ноги?..
– Да ты что?! Вот это новость! Ну-ка иди сюда, покажи мне, как ты это делаешь…
– …здесь?! ты с ума сошел…
– …уже почти да…
– …ну что ты делаешь… а вдруг…
– …что еще за «а вдруг» такое… смотри, как удобно в кресле… а ты не хотела… ммм…
Через полчаса Андрей уснул прямо на веранде, блаженно откинувшись на спинку кресла и совершенно убежденный в том, что от выгодной работы грех отказываться и что их браку уж точно ничего не грозит, потому как ну кто ж переплюнет Ольгу в… ну… хррр…
Глава 2. Правила игры
В пятницу утром, садясь в черный лимузин с тонированными стеклами, Дашков хотел было поинтересоваться у водителя, как он собирается добираться до ближайшего итальянского побережья, но услышав его переговоры по мобильнику с пилотом самолета (частного, скорей всего), раздумал.