. Иронизируешь?

Я. Нет, просто выходит, что мы живем на разных планетах.

Ты. Ты сгущаешь краски, а вот я реалист.

Я. Если ты найдешь человека, которого запреты сделали счастливым, то будем считать, что я проиграл наш спор. Я же, не отходя далеко от дома, остановлю первого встречного человека – и он окажется тем, кого запреты сделали несчастным.

Да в конце концов, я не намеревался выиграть спор, я хочу, чтобы мы вместе с тобой прикоснулись к своим душам и ощутили себя счастливыми. Потому что выигрывает спор интеллектуал, мудрец, эрудит, а я на самом деле хочу его проиграть, ибо мудрость и счастье не попутчики, они следуют в разные стороны, к разным полюсам. Скорее, счастье синоним наивности, глупости, детства, искренности, неподдельности. Проще говоря, счастливого человека можно по праву назвать дураком. Да и какая разница, как будут тебя называть, если ты счастлив. Вот если ты живешь умом, то уж тут необходимо прослыть мудрецом, чтобы занять соответствующее положение в обществе.

Хорошо, спасибо, что ты мне помог. В заключение нашей беседы я приведу слова древнего китайского философа. Он жил в IV–III в. до н. э. Посмотри, что было в те далекие времена, чтобы понять, насколько мы продвинулись в совершенстве путем запретов и законов. «Укравшего поясную пряжку казнят, а укравший государство становится правителем» (Чжуан-Цзы).

Мы сейчас очень близко подошли к нашей душе, которая обернута покрывалами, и теперь будем снимать их одно за другим, пока не появится птица-душа.

Птице нужно пространство, ее невозможно заставить лететь туда или сюда, у нее свои законы, свой внутренний мир и желания, ей только и ведомые. Я не знаю (и вряд ли кто знает), когда началась на земле эра запретов, но точкой отсчета послужило произнесение первого слова «нельзя». Его сопровождают «нужно», «надо», «следует». У меня нет намерения укорять основателя эры отрицания и запретов, ибо он наверняка действовал из самых лучших побуждений, он хотел, чтобы человек не творил зла, не совершал плохих поступков. Душе на самом деле абсолютно все равно, в какой эпохе она родилась, – важно лишь то, что ей не позволяют летать. Ты никогда не спрашивал кота, гуляющего по улице, в какой стране он живет, есть ли у него паспорт или вид на жительство, каковы его планы на будущее, жизненные цели? Тебе это и в голову не приходило!

Так и наша душа: она летит куда хочет, и никто ей не может указывать.

Главное, чтобы ей позволяли лететь и у нее было пространство для полета.

Как бы то ни было, но мы родились и живем в эпоху великих запретов, глобального отрицания. Ведь запрет – это отрицание, не правда ли?

И как только мы начали что-либо понимать, нам говорили: нельзя, не смей, не вздумай, ни в коем случае; а потом, когда мы стали взрослеть, наставляли: надо, нужно, должен.

А душа и ее царство живут по законам не отрицания, а утверждения. Это совершенно иной, полярный мир. Как это понимать? Возьмем самый главный закон цивилизации: десять заповедей Божьих – и увидим, что они построены на отрицании зла, а не на утверждении добра.

В мире нашем, т. е. мире ума, есть заповедь: не кради. Во вселенной души она звучит: живи делами рук своих.

Здесь: не прелюбодействуй; там: занимайся сексом по любви.

Здесь: не лжесвидетельствуй; там: говори правду.

И так далее. Проще говоря, мир, в котором мы живем, нацелен на уничтожение зла, всего негативного, а мир души – на утверждение добра. Во вселенной души нет и не может быть правил, контроля, запретов, морали, законов. Именно запретами и ограничениями мы достигли того состояния, котором сейчас находимся. Ты говоришь, что мы еще не достигли благоденствия и процветания. Я спрошу у тебя: какого процветания? Подобного западному? Так знаешь ли ты, что чем более, так сказать, «процветает» страна, тем больше в ней самоубийств, психических расстройств? Психоаналитики стали там чем-то в роде министерства по чрезвычайным ситуациям, и без них уже не могут обойтись не только армии людей, утерявших смысл бытия, но и домашние животные. Люди там забыли вовсе, что такое душа, поскольку полностью погрузились в мир ума.