Наши «гляделки» отличаются от детских кардинально, но не только посылом, еще и временем. Оно тянется слишком долго, чтобы стало неловко, поэтому вмешивается Соня. Спасает, я бы даже сказала.

- Мальчики, может быть покажете Давиду вашу комнату? И познакомите с Лимонадом?

- Что за Лимонад? - сразу оживает Давид, а Костя (или Коля, я то их пока вообще не различаю), тянет его за руку.

- Пойдем! Это наш пес!

- Ну как пес? - подхватывает второй, - Собачка. Для «пса» он мелковат.

- Собака?!

Восторгу нет предела. Давид забывает обо всем и идет следом. Так мы остаемся одни. Условно, конечно, но по факту да — я не вижу никого. Ни Соню, ни Кристину, ни этого дебильного Андрея — только его.

- Как ты посмел? - тихо шепчу, Олег щурится и присаживается в кресло.

- Мне надоели эти догонялки.

Присаживаюсь невольно напротив. Он с меня по-прежнему взгляда не сводит, но если раньше я от этого млела и терялись, сейчас ненавижу только больше.

- Я сказала…

- На память не жалуюсь, но все уже сделано.

- Ты не имел никакого права! Чего ты хочешь?!

- Очевидно, по-моему.

Олег касается взглядом коридора, где скрылся Давид, и я сразу инстинктивно это дело прерываю. Подаюсь чуть в сторону. Закрываю собой — Олег тут же реагирует и щурится.

- Как ты посмела?! - первая предъява.

Я на нее в ответ усмехаюсь, а потом вдруг расслабляюсь, как будто в момент, когда достигла своего предела страха, просто успокоилась. Чего мне бояться? У меня готова ложь для него, как у него когда-то для меня.

- Что происходит в моей жизни, тебя больше не касается. Давно уже и…

- Что происходит в твоей жизни, твое дело! Но это! - повышает голос тут же, указывая на все тот же злосчастный дверной проем, - Это еще как меня касается!

- С чего вдруг?!

- С чего вдруг?! Ты обалдела совсем что ли, Алиса?!

- Он не твой, так что да. С чего вдруг? - игнорирую свое имя, которое вдруг так приятно резонирует из его уст.

Аж мурашки бьют — чертова идиотка что ли?!

Олег тем временем застывает. Он будто не верит, что я это сказала? Да ну? Серьезно? А чего ты ожидал? Но я это все ему не скажу, как и остальные тонны обвинений и жестоких слов — не хочу. Мне надоело копаться в наших отношениях, которые не стоят ни гроша. Ему то плевать, а я устала — к чему тогда все это? Я просто хочу отделаться от назойливого внимания. Точка.

- Не мой, значит? Так решила?

А дальше у меня есть сразу несколько вариантов, в которых неизменно лишь одно — вранье. Я собираюсь врать, но в какую сторону? Сказать, что он — Лешин? Шикарный план ведь, да? У него и деньги есть, и влияние — все, чтобы такая ложь защитила меня, как щит от удара меча, вот только…Соня. Она ведь и правда на меня похожа, а я помню, как позволяла всем вокруг помыкать собой, лишь бы никому плохо не было. Кому-то было, конечно, плохо — мне, — но никого это никогда не волновало.

Я так не могу. Соня дала свое согласие, но, знаете? Будь я на ее месте сейчас, тоже дала бы его, а внутри страдала. Такие слова, даже зная правду, слышать жутко неприятно и даже больно. Нет. Это не мой выход.

Поэтому я вру иначе…

- Я ничего не решала, Елагин, это ты решил. Или забыл, что кормил меня противозачаточными? И как ты тогда можешь быть его отцом?

Молчит, но знаете? Я теперь его лучше понимаю из-за Давида. Сейчас их схожесть бросается в глаза так сильно, что меня дрожь берет, но я успокаиваюсь. Не время впадать в крайности — он ведь не закончил, просто думает с какой стороны зайти.

- И чей же он тогда, а?

- Тебя это не касается, но если хочешь знать, окей. Одного испанца, с которым я провела много приятных ночей. Извини, - притворно жму плечами, но потом…ох боже, не сдерживаюсь и втыкаю в него шпильку потолще, - Но это же не измена, да? Когда брак фиктивный, трахаться можно нон-стоп. С кем угодно. Хоть с первыми встречными, хоть с бывшими по загородным отелям.