– Тоша, а ну-ка выйди. Выйди, выйди на 5 сек. – позвал его влетевший к ним Лео.

Он вышел в соседнею комнату, где рядом с Лёней стоял и Богдан.

– Где Рамазан? – накинулся на него Лео.

– А чё (что) Боне не веришь? В больницу он с Лёхой водителем поехал.

– Вы не придурки, вы дебилы! – гаркнул на них Лео. – Весь вечер пить, а утром ехать в больницу сдавать анализы.

– Надо было выходит к завтраку и решать этот вопрос с ним. – сказал Антон. – Мы люди подневольные, нам сказали, мы сделали.

– Оскорбление человеческого достоинства карается законом. – заявил ему Богдан.

– Ну, пойди, подай на меня в суд! – сказал Лео и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

– А говорят, что психологи самые спокойные люди от природы. – проговорил Боня.

Дверь снова открылась и заглянул Лео.

– Ты сейчас в город едешь? Ну, раз так вырядился. – спросил он Антона.

– Еду.

– Меня до больницы подбросишь, я жду тебя во дворе у машины. – сказал Лео и снова закрыл двери.

Антон вместе с Богданом вышли в коридор, где их ждал Максим.

– Я поехал. У меня дела. – сказал он Максу. – Дома из старших только Даня. Ну, ты, не дрейф. Девушка сейчас покушает, проводи её Хансу. Да, не заблудишься. Богдан поможет. Да ведь, Боня?.. Ну, всё, я уехал. Вернёмся к обеду.

Вскоре к Эльвире снова вошёл тот молчаливый парень. Она улыбнулась ему и, покосившись на дверь, спросила шепотом.

– Ты, достал мой сотовый телефон?

Максим отрицательно покачал головой. Он сел за стол, не сводя глаз с девушки. Эльвира уже покушала и допивала чай.

– Но почему? Я же попросила пожалуйста. Я только позвоню и ты положишь его на место. Никто ничего не узнает. – проговорила она шепотом.

Макс поднял вверх указательный палец, а ладонью второй руки положил сверху. Эля посмотрела вверх на потолок, а затем снова на парня. Этот жест ей ни о чём не говорил. Догадавшись, что его не поняли, Макс поступил по другому. Он приложил ладонь к уху, держа плотна вместе пальцы, образуя панель телефона, опустил руку, потыкал по ладони пальцем, снова приложил к уху, а потом поднял вверх указательный палец и накрыл его ладонью другой руки.

Эльвира смотрела на него, понимая, что он ей что-то объясняет и это связано с телефоном. Они даже не заметили, как к ним вошёл Даня.

– Он говорит, что от сюда позвонить не возможно. – сказал Данил. – Сигнал телефона блокируется. А стационарного телефона здесь нет. – Макс опустил голову. – Рамазан узнает, он тебе башку открутит. – Тот замотал головой, глядя на Данила. – А мне не надо ничего говорить, ты ему сам об этом скажешь. Хансу завтрак передай. – сказал Даня девушке, протягивая в мешке уложенные бутерброды с колбасой.

Она шумом отодвинула стул, вставая из-за стола, взяла из рук Данила протянутый пакет и направилась к выходу, с гордо поднятой головой. Макс поплёлся следом за ней. Выйдя в коридор, она заметила, что парнишка переместился на другую сторону, а магнитофон по прежнему пел блатные песни радио Шансона, записанные на кассету. Обшарпанные невзрачные серые стены приобретали новый яркий облик. От самого потолка до плинтуса парнишка их обклеивал плёнкой с большими алыми розами.

– Покрасить было проще. – фыркнула Эля, проходя мимо его, видя, как он тщательно разглаживает плёнку тряпкой, чтоб она легла ровно без воздушных пузырей.

– Чтоб задохнуться! – ответил ей Боня.

– Открыть настежь окна и двери, и всё выветрится.

– А ты где-то видишь окна? – спросил он и улыбка коснулась его губ. – Здесь нет окон и на улицу ведёт только одна дверь.

Эльвира перевела взгляд на рядом стоящего Макса. Тот кивнул головой, подтверждая слова Богдана. Теперь она была точно уверена, что это не дом и даже не квартира.