— Третья.

— Чтобы снять чужое проклятие, надо иметь не меньше четвертой.

— Я попытаюсь.

От мысли о том, что невинные жители будут сожжены, сделалось дурно. Перед глазами встал кошмар моего детства: полыхающий дом, едкий дым и темная беззвездная ночь, видевшая это преступление. Застарелый ужас вновь поднял голову и показал свое страшное лицо.

Нет, не смогу остаться в стороне.

— А что насчет ведьмы?

— Нам запрещено вмешиваться в дела сестер, — ответила упрямо, хотя душу уже грызло сомнение. Я не одобряла, когда силу Хаоса применяли во зло.

Лицо инквизитора исказилось презрительно. Он встал и отошел на шаг назад. Серебряная бляха качнулась, и самоцветы рассыпали алые искры по стенам.

— Тот, кто позволяет твориться злу, и сам является злом.

— Я не зло.

— Так докажи! Как тебя зовут?

— Йованна. А тебя?

— Не твое дело.

Он набросил рубашку и опустился в кресло, но взгляда не отвел. Я подергала руками.

— Развяжи меня. Я не убегу.

Похоже, инквизитор остолбенел от такой наглости. А я, почувствовав себя в относительной безопасности, действительно обнаглела. По крайней мере, эту ночь я буду жить.

— Может, тебе еще подушку взбить, ведьма? Или напоить этим молоком на ночь? Чтобы крепче спалось, — голос сочился нехорошим сарказмом, он кивнул в сторону подноса. — Там яд?

— Я не собиралась тебя убивать, говорю же. Хотела просто усыпить.

— Поразительная доброта. И чему вас только учат?

— Не все ведьмы злые.

— Я не знаю, есть ли на твоих руках кровь. У тебя на лбу это не написано. Йован-на.

Он произнес мое имя медленно, растягивая последний слог. Словно оценивал, как оно звучит.

— Не хочешь — не верь. Главное, что я это знаю, — упрямо тряхнула головой. Волосы так и лезли в лицо.

— Ты странная, ведьма. Те, кого я встречал раньше, сыпали проклятиями, визжали и ругались.

— Не удивительно. И ты бы кричал, если бы тебя поджаривали.

— Я и тебя сначала собирался, — ответил он буднично и сложил пальцы в замок. — Но что-то меня остановило.

«Очень рада» — хотела сказать, но благоразумно промолчала. Не стоит дергать судьбу за хвост. Я и так уже наворотила дел.

Мой собеседник молчал. Я чувствовала напряжение в воздухе, оно повисло, как грозовое облако. Есть люди, с которыми приятно просто слушать тишину, но рядом с этим человеком ее не хотелось. Я боялась, что чем дольше длится клятое молчание, тем опаснее для меня становится ситуация.

— Ты так и не ответил. Что будет, когда я помогу тебе снять проклятие с деревни и поймать ту ведьму?

Инквизитор перевел на меня тяжелый взгляд.

— Дело пока не сделано.

— Обещай, что не тронешь моих сестер.

— Ты не в том положении, чтобы требовать. Какой стихией ты владеешь?

— Водой, землей и ветром.

Он приподнял бровь.

— Вот как? Даже три?

Я кивнула.

— Пожалуй, я тебя слегка недооценил.

Я не стала говорить, что двумя из них владею лишь на начальном уровне, а вот с водой управляюсь хорошо. Верховная часто меня хвалила и ставила в пример другим девочкам. Вода, земля и ветер – типичные стихии для представительниц нашего клана, а вот огонь поддавался лишь инквизиторам и очень сильным ведьмам. Он был упрям, своеволен и часто вырывался из-под контроля, а союз Хаоса и огня – безумная сила.

— Надо выспаться перед завтрашним.

Вот сейчас он сгонит меня с кровати и уляжется сам, а мне коротать ночь на полу. По пути сюда я спала в лесах и могла наколдовать себя матрас, мягкую травяную подстилку, одеяло. Но вряд ли сейчас мне позволят применить хоть каплю магии. И да, я не в том положении, чтобы чего-то просить.

— Спи, — велел инквизитор, вольготно раскинувшись в кресле. — Только без фокусов.