Он женат, то есть официально признать Асти и Алекса никак не сможет. Если о них узнают в прессе, будет скандал огромного масштаба. Следовательно, в интересах Гиро оставить эту информацию в тайне. Вот только этот мужчина всегда поступал по-своему. Хотя… разве я хорошо его знаю?

Когда-то мы провели вместе неделю. Семь дней, три из которых он и с кровати-то не вставал. Он был разбит, сломлен, даже сломан. И не только физически, но и морально. А я как могла старалась ему помочь. Вытащить из этого состояния полной безысходности. Говорила с ним, водила гулять на реку, кормила сладостями. И знала о нём тогда только то, что его зовут Гиро и что он каторжник, которого несколько раз пытались убить.

Возможно, моя глупая любовь родилась из жалости и сострадания, а это не лучшая почва для крепкого чувства. Но окончательно сразили меня его острый ум, грустная усмешка и самые нежные в мире губы.

Тогда он тянулся ко мне, как к единственному светлому пятну в его беспросветной жизни. И я была рада стать для него светом. Согреть его душу, окутать теплом.

Да, сейчас я уже не сомневалась, что он просто меня использовал. Соблазнил, даже не напрягаясь. В вопросах отношений у него явно было намного больше опыта, чем у наивной девчонки. Говорил, что влюблён… Врал. Зато мои чувства к нему оказались самыми настоящими. Настолько сильными и яркими, что сначала даровали эфемерные крылья счастья… а потом обратили их в пепел.

Наши отношения закончились, когда за ним приехал начальник каторжного поселения и увёз с собой. Тогда, прощаясь со мной, Гиро честно сказал, что мы уже вряд ли встретимся. Да я и сама понимала, что у него впереди почти десять лет каторги, а у меня учёба, стажировка, карьера. Мы оба знали, что будущего у нас нет. Но те минуты прощания оказались для меня безумно тяжёлыми.

Признаться, я даже начала строить в голове план, как попасть работать в то самое поселение, чтобы видеть его хоть изредка. Была готова устроиться простой кухаркой или мойщицей посуды. Я безумно по нему скучала, каждый вечер выходила на берег реки, где мы с ним несколько раз встречали закаты, смотрела на воду и всеми фибрами души, всей своей сутью тянулась к нему.

А потом в новостях увидела снимок со свадьбы. И на нём был мой Гиро… оказавшийся Гиро Фар Орсалем, двоюродным братом короля. А женился он на Тирраливии Сойртлаерт – дочери князя вейронцев. Рыжеволосой красноглазой полудемонице – очень красивой девушке.

Нет, ни на одном снимке он не улыбался, не выглядел счастливым или довольным. Но я смотрела на него и видела чужого человека. Не моего любимого, а холодного аристократа. Именно тогда начала читать о нём всё, что находила в Паутине. И оказалось, Гиро попал на каторгу за дискредитацию власти и подстрекательство к мятежу. А ещё я нашла снимок, на котором его били плетью на главной площади. В наше время такое наказание казалось верхом жестокости и варварства. И всё же наследник герцогства, брат короля был привязан к столбу на площади, где собралась уйма народа. И принимал наказание с гордо поднятой головой.

Как получилось, что прямо с каторги он попал на собственную свадьбу, я не представляла. В глубине души допускала мысль, что его заставили, вот только понимала, что такого, как Гиро, заставить нельзя. Если он что-то делал, то только потому, что считал это верным шагом.

Имела ли я право ненавидеть его за такой поступок? Наверное, нет. Но когда узнала о своей беременности… когда осознала, что у моих детей никогда не будет отца, моя любовь к Гиро всё-таки обернулась в ненависть.

И вот сейчас он снова появился в моей жизни. Но изменилось абсолютно всё: место, обстоятельства, да и мы сами. А тот факт, что он меня даже не узнал при встрече, говорит сам за себя. Если для меня наше прошлое стало безумно важной частью жизни, то для Гиро оно оказалось лишь ничего не значащим эпизодом, которой даже в памяти не отложился.