Открываю дверь своим ключом. Звонок на двери не работает. Родители не слышат, и в нём нет никакого смысла.

Замираю на пороге. В этой квартире прошло моё детство…

Отец ужинает на кухне. Ненадолго поднимает на меня тяжёлый взгляд и продолжает орудовать вилкой. Он не рад моему приезду и всем своим видом демонстрирует это.

Маму нахожу в комнате. Она вяжет, ловко управляясь спицами. У неё талант – она без всяких выкроек умудряется создавать потрясающие вещи. Я тоже умею вязать, но не могу похвастаться ни одним готовым изделием. Мне никогда не хватало терпения доводить это скучное дело до конца.

Заметив меня, мама вскакивает, клубки разлетаются по полу в разные стороны. Она бросается меня обнимать. Мы не виделись очень давно. С тех пор как я уехала в столицу, ни разу не приезжала в гости – исполняла волю отца и не хотела лишний раз злить его своим присутствием.

Выбравшись из маминых объятий, говорю жестами:

- Я очень соскучилась.

Мы часто разговариваем с ней по видеосвязи, и я в курсе всех их новостей. Но электронное общение не способно передавать тепло и эмоции. А я хоть и перешагнула рубеж совершеннолетия, вовсе не стала от этого взрослой и по-прежнему нуждаюсь в объятиях и заботе.

- Что у тебя случилось? – мама встревожена.

Неспособность говорить и слышать компенсируется у неё поразительной эмпатией. Она многое чувствует и понимает без слов.

- Ничего, просто захотела тебя увидеть, – вру, подозревая, что мама меня сразу раскусит, но рассказать правду не хватает решимости. Слишком больно и стыдно…

- Решила приехать помочь вам готовиться к Диминой свадьбе. Может, с кем-то договариваться надо или что-то ещё.

Пока я не уехала в столицу, постоянно выступала в роли переводчика для родных в разных инстанциях, потому что в нашей семье я – единственная, кто слышит и умеет разговаривать. Именно по этой причине отец был категорически против моей учёбы в столице и настаивал на том, чтобы я поступала в местный педагогический университет. И именно поэтому так разозлился, когда я эгоистично не пошла у него на поводу.

Наличие у меня слуха обнаружилось случайно при очередном осмотре в детской поликлинике. Научить разговаривать слышащего ребёнка, живущего в окружении глухонемых, – непростая задача. В доме у нас всегда царила тишина, и мне гораздо легче давался язык жестов, чем обыкновенная речь.

Видимо, поэтому я в школе терпеть не могла предметы, на которых нужно было много говорить, и, наоборот, обожала математику.

Моя способность слышать и разговаривать, которую мама восприняла как дар свыше, вызвала бешенство у отца. Он безапелляционно заявил, что мама меня нагуляла. Он почему-то решил, что если в его роду все были глухими, то слышащий ребёнок у него родиться не может. Все аргументы врачей он отметал в сторону, тест на отцовство делать отказался. Так я и росла – маминой дочкой при полном игноре со стороны папы.

Снова лезу обниматься с мамой и отворачиваюсь, чтобы она не заметила слёзы. Мамуля у меня очень тактильная. Нам с ней не нужно слов, чтобы рассказать друг другу о своей любви и потребности быть рядом.

- Квартиру нашли, – сообщает мне главную новость, когда я поглощаю её вкусную стряпню. – Дороговато, конечно, но папе на заводе дали ссуду без процентов. Лето впереди, будет брать халтуры, постепенно как-нибудь отдадим. Задаток дали, через неделю сделка у нотариуса.

Мой старший брат Дима женится. Они с Ирой давно встречаются, но почему-то тянули со свадьбой. Теперь его невеста ждёт ребёнка, поэтому откладывать больше некуда. Родители торопятся с покупкой жилья, чтобы после регистрации молодые сразу могли поселиться отдельно, обустраивать своё гнездо и готовиться к рождению малыша.