Домашние заботы? Письма?
Любимцы из семьи родной?..
Так знайте:
вечный их завистник
Всегда стоит за их спиной!
«Сегодня вы уедете в Тбилиси…»
Сегодня вы уедете в Тбилиси.
И я за то простить меня прошу,
Что я уже одно из первых писем
Вам до отъезда вашего пишу.
Заранее оно пусть будет с вами.
Быть может, ваш разнообразит путь,
Быть может, неспокойными глазами
Вам на него захочется взглянуть.
Мне ваши описать глаза хотелось,
Но о глазах есть тысячи стихов,
И я поэтому теряю смелость,
Не находя предельно точных слов.
У вас в глазах не хитрых, не надменных
Притворной и лукавой нет игры.
Они до удивления добры,
До странности просты и откровенны.
Увидев,
я обогатился ими.
Они мне зренье сделали острей.
У памяти никто их не отнимет.
Ведь я хозяин памяти своей!
«Я не исчезну с ваших глаз…»
Я не исчезну с ваших глаз.
В любые дни. В любой заботе.
В такой-то год, в такой-то час
Вы все равно ко мне придете.
Не взятой напрокат судьбой,
Не расстояния канканом…
Перехожу на «ты» – с тобой
Нам не прожить самообманом.
Тот человеческий исход
Тебе пока еще неведом.
В такой-то час,
В такой-то год,
В гостях,
В объятьях,
За обедом.
Спохватишься. И смолкнешь вдруг,
Ту неизбежность обнаружа,
Ты вырвешься из крепких рук
Навеки преданного мужа.
И побредешь. Назад. В давно.
Уставшая любовь земная.
И сквозь замерзшее окно
Тебя, быть может, не узнаю…
И нас охватит стыд и страх,
Что каждый жил своим покоем.
И ты уснешь в моих руках.
…Пусть мы такой любви не стоим.
Льву Озерову
…Главное уже совершилось…
Лев Озеров
Лев Озеров, вы стали мне опорой,
На слабости мои ожесточась.
И наши чуть замедленные споры
Готовность к бедам укрепили в нас.
Сам полдень, как философ, был спокоен.
Пыль суеты была им сметена.
Раздумчиво покачивалась хвоя,
Настроясь на его полутона.
Сказали вы: – Проститесь со вчерашним.
В любви вы обретаете Свое.
Вам ничего теперь уже не страшно.
Свершилось. Вы увидели Ее.
Взаимности не ждите и доверьтесь
Всему, чем возвышает Вас Она.
Но путь к вершине нам грозит и смертью.
Не струсите?.. Нелегкая цена!..
Посвящение странному человеку
Город Пермь. Люди прибыли в командировку.
Осторожность, упрямство, смекалку, сноровку,
Горячась, умоляя, ликуя, кляня, —
Все исчерпать успели в течение дня.
Почитали газеты. Заняться им нечем.
Угрожающе надвигается вечер.
– Ведь не зря домино людям богом дано, —
Молвил первый. Второй:
– А не лучше ль в кино?
Третий пивом с таранькою душу таранил.
А четвертый витал в облаках – в ресторане…
Пятый —
странный и чуждый страстям гражданин —
Хочет в город поехать, остаться один.
Странный тип! Простофиля! Ходи да зевай…
Странный тип – простофиля —
садится в трамвай.
Хоть никто и не звал его в гости, а все же
Он спешил, как мальчишка, волнуясь до дрожи.
Никогда не откроет: зачем, почему
Нервно улицу ищет. Что нужно ему?
Все приметы сойдутся. Вот сквер. Вот аптека.
Это улица Дальняя? У человека
Есть приметы. Но точного адреса нет.
Третий дом от угла. Окна. Таинства свет.
Двор. Ковер на веревке. И кот на скамейке.
Чей-то голос: – Все пропил, ну, все до копейки!..
Две старушки толкуют о том и о сем,
Про нескладных зятьев и приснившийся сон.
Спросит их человек неприметного вида:
– Проживала когда-то здесь девушка Лида?
– Лида Тузова?.. Что ты, свалился с луны?
Проживала она еще в годы войны…
Столько лет! И, кажись, не жила она даже…
Вон их окна на улицу. Там – в бельэтаже!..
…По луне пробирается луноход.
По земле человек-открыватель идет.
На земле есть загадочная планета,
Что тревожно зовется – любовь без ответа,
Где космический холод всех Таней и Лид
Сердцу много великих открытий сулит.