Шагая по широкой тропе в густом лесу, я любуюсь гордо устремленными ввысь вечнозелеными пушистыми деревьями, засматриваясь на рыжих и темно-коричневых пушистых белочек, рассекающих по стволам и веткам в поисках ужина, и наслаждаюсь тем, как теплые закатные лучи пробираются сквозь лесную чащу, озаряя лес золотистым светом.

Я ловлю солнечные блики ладонью, играя с ними, перебирая поочередно пальчиками в ласковых лучах уходящего дня. На душе становится очень тепло и хорошо, а губы расплываются в широкой искренней улыбке. Наслаждаясь чистым сладковатым горным воздухом, честно выполняю свою работу, собирая все попадающиеся на пути сухие ветки и сгружая их в большую стопку на своих руках.

Спустя некоторое время, уходят последние отблески света и начинает темнеть. Развернувшись, я уже собираюсь выдвигаться в направлении лагеря, как вдруг, слышу шорох в кустах неподалеку.

По закону жанра всех типичных ужастиков я начинаю медленно продвигаться к источнику шума, хотя поджилки от неизвестности трясутся нещадно, но мое любопытство, все же, преобладает над страхом.

– Кто здесь?!– не выдержав, спрашиваю я, но в ответ, естественно, слышу лишь тишину.

Подойдя ближе, я глубоко вдыхаю, коротко выдыхаю и резко дергаю ветки кустарника в сторону…

А в следующую секунду, облегченно прыскаю от смеха.

В траве под кустом копошился маленький серый ежик, который, видимо, прогуливался в поисках необходимого провианта, а возможно, так же как и я направлялся в свою ночлежку. Я снова расслабляюсь, выпрямляюсь и, собрав свой честно накопленный хворост, выпавший их рук во время моего, детективного мини расследования, собираюсь в путь.

Как вдруг кто-то подлетает сзади, грубо обхватывает меня, заключив в жесткое кольцо рук, и накидывает на голову темный, вонючий мешок. Я начинаю вырываться и кричать. Из глаз брызгают предательские слезы, а в голове набатом стучит одна единственная мысль: «главное не отключиться снова!»

Я продолжаю истошно вопить, звать на помощь, умоляю отпустить, но мой похититель только злобно рычит и крепче сдавливает и без того онемевшие конечности. Вдруг я слышу шаги поблизости. Другой человек подходит к нам. В моей душе на секунду мелькает тень надежды на какую-то помощь от него, но уже в следующее мгновение она рушиться, разбиваясь на тысячи мелких осколков, когда он, приподняв мешок, заклеивает мой рот липкой лентой.

Это конец. Мне никто не поможет.

От страха сердце долбит настолько яростно, что норовит проломить мне ребра, разорвать плоть и вырваться наружу, тело пробивает озноб, а к горлу подкатывает тошнотворный колючий ком. Я начинаю сопротивляться из последних сил: брыкаться, царапаться, пинать напавшего ногами. Но мой мучитель лишь довольно хмыкает, заматывает чем-то мои руки и, закинув меня на плечо, выдвигается в неизвестном направлении.

Он грубо сжимает своими руками мои бедра, больно впиваясь пальцами в кожу, от этого ощущения меня пробивает нестерпимая дрожь отвращения, и я знаю, что последует за этим.

Меня начинает накрывать приступ паники…

Я начинаю задыхаться, не могу сделать даже маленький вдох, как будто мою грудь придавливает тяжелая бетонная плита, не оставив ни миллиметра пространства для маневра, а несчастные легкие, в попытке хоть немного сократиться, готовы разорваться от натуги в клочья. Перед глазами начинают мелькать черные пятна, от нехватки кислорода, а изо рта вместо криков вырываются лишь замученные рваные хрипы. Но этому монстру, похоже, плевать. Даже если я сейчас сдохну в его руках. Он просто продолжает куда-то меня тащить, пока в какой- то момент мы не останавливаемся.