– Будьте добры, вот это, – показывает что-то в папке меню Саша подошедшему к нам менеджеру, и он, растянув губы в льстивой улыбке отвечает:

– У вас отличный вкус, мадам!

– Это для нашей невесты, – отвечает моя подруга, кивая головой на меня.

– Превосходно, просто превосходно! – восторгается мужчина, словно готовится нам сейчас вынести фирменное блюдо от шефа.

– А кстати, что это ты мне заказываешь, Саша? – интересуюсь я уже своей судьбой.

– Это сюрприз, от нас всех. В твой предпоследний день…

– Да-да, в предпоследний день моей свободы, слышала уже миллиард раз, – начинаю поддакивать я, пока снова не вспоминаю, что это на самом деле могут быть мои последние дни. Вообще последние в моей жизни.

– Тем более ты должна этим воспользоваться, – наставляет меня мудрая Маша.

– Позвольте, я вас провожу, – подходит ко мне менеджер и предлагает мне руку, словно приглашает на танец.

– Иди, не бойся! – подбадривают меня девчонки. – И постарайся получить максимальное удовольствие! – кричат уже вдогонку, когда я ухожу за мускулистым высоким обнажённым по пояс мужчиной куда-то вглубь коридоров…

Мы идём запутанными закоулками, и я уже начинаю удивляться такому разветвлению ходов в обычном с виду здании, как мой проводник останавливается у золотой двери с номером «777» на ней и осторожно стучится, прислушиваясь.

– Заходите, и ничего не бойтесь, – оборачивается он ко мне, распахивая дверь. – Всё полностью оплачено.

Я переступаю порог полутёмной комнаты, и слышу, как замок за мой спиной мгновенно защёлкивается. Мне становится ужасно неуютно и страшно, пока я стою у самого входа на своих высоченных шпильках и в алом корсете.

– Проходи, – вдруг раздаётся низкий властный баритон где-то из темноты, и присмотревшись, я вижу спинку высокого кресла, в котором, видимо, он сидит. Я мгновенно узнаю этот голос, и всё моё полуобнажённое тело покрывается миллионом мурашек.

Я делаю шаг вперёд, удаляясь вглубь комнаты от спасительного выхода, и не могу не идти на этот гипнотизирующий меня голос. Просто поразительно, как он похож на настоящий, – ещё раз думаю я про себя, и чувствую, как холодеет всё внизу моего живота, когда я почти окончательно приближаюсь к заветному креслу.

– Ближе! – резко приказывает он, и я послушно делаю ещё один шаг, пока не остаюсь стоять прямо перед ним.

Он сидит, развалившись в большом кресле с подлокотниками, в тех же самых штанах, в которых он исполнял свой номер, но уже без рубашки, и я вижу, как алыми полосками растекаются по его груди следы от женских ногтей. Угольно-чёрные волосы с этой причёской под Элвиса, длинные ресницы, и мне кажется, что подведённые чёрным глаза. Холодный надменный взгляд и чувственные губы, скривившиеся в презрительной усмешке.

– Стой там, – властно говорит он, и я остаюсь на этом месте, пока он медленно и со вкусом рассматривает всю меня, словно облизывая кончиком языка каждый изгиб и каждую впадинку моего тела. Всё это время я остаюсь стоять неподвижно, не в силах даже отвести от него взгляд, не то что развернуться и уйти. И чувствую, как с каждой секундой это ожидание становится всё горячее и горячее, растекаясь по моему телу тёплым молоком со сладкой корицей, пока не замирает у меня между ног. И кажется, он это чувствует, лаская своим взглядом низ моего животика, где мягким зверьком уже ждёт моё пробудившееся желание.

– Я хочу, чтобы ты открыла мне грудь, – уже немного хрипло говорит он, и я, повинуясь ему, опускаю сначала одну бретельку своего корсета, а затем и вторую, и чувствую, как мои груди покачнулись, мягко пружиня, освобождённые от ненужного шёлка, а соски подобрались в две твёрдые коралловые бусинки на белом полотне кожи.