- Я его сдержал.

- Ты еще смеешь что-то вякать, недоносок? Да я тебя сгною! И не посмотрю, что ты там кому-то брат!

- А может, спросите у своей дочери, как это вышло? - с трудом сдерживаю желание огрызнуться. Эмоции бьют так, что я едва держусь. Какого черта?! - Как она оказалась в моей постели впервые и что за дрянь подсыпала мне, чтобы добиться желаемого?

Я ни разу не видел Самедова таким растерянным. Жесткий, суровый мужик, который только с дочерью и женой становился мягче, вдруг теряет всякий запал и неверяще смотрит на Олю. Та всхлипывает, но не отнекивается.

- Дочь?

- Это был мой выбор, папа. Просто прими это.

- Ты что… Это правда?

Судя по голосу, Ильдар не верит в то, что его кроха такое отколола. Да я и сам бы не поверили, если бы не проснулся с ней утром в одной постели. Олечка, конечно, знатно нас всегда уделала. Все же добилась того, что хотела.

- Правда.

Ее голос дрожит. Это понимание, с одной стороны, меня радует - пусть получает справедливую плату за то, что наворотила. А с другой - внутри поднимается едва контролируемое желание прижать к себе, обнять и спрятать. Поддержать, в конце концов.

Но я знаю - стоит сделать всего лишь полшага навстречу, она воспринимает это как знак, что она двигается в верном направлении. Нет. Я и так сорвался сегодня. Не стоило трогать ее, не стоило подходить. Не надо было вообще приезжать!

- Полагаю, дальше вы сами обсудите детали, - добавляю и, развернувшись, ухожу. Иду, почти не разбирая дороги. Впрочем, тут не заблудиться - за садом ухаживают отлично, а я все же жил тут не один год. Могу хоть с закрытыми глазами пройти.

По пути меня ловит сестра.

- Дим, ты куда? Уезжаешь, что ли?

- Да, дела нарисовались.

Она пристально вглядывается мне в лицо, словно догадывается о том, что случилось.

- Ты сам не свой.

- Устал, наверное, просто. Не бери в голову. Извини, что так. И мелочь поцелуй от меня.

- Дима, - тяжело вздыхает она. - Что с тобой происходит в последнее время? Ты знаешь, что сможешь всегда поговорить со мной?

- Обязательно, - обнимаю ее и быстро иду к машине.

На хрен. Надо валить, и чем скорее, тем лучше. Пока все не стало еще хуже. Но я едва успеваю открыть дверь машины, как слышу Ольгин голос:

- Дима! Подожди!

А следом она буквально впечатывается в мою спину. Похоже, все-таки не успел…

13. - 12 Оля -

Я так ждала, что увижусь с Димой. Так готовилась. После тех дней игнора у меня появился целый список разных фраз, чтобы начать разговор. Но я совершенно не думала, что все в итоге случится вот так.

Ждала, что Волков продолжит меня игнорировать, будет до последнего держать дистанцию, и придётся как следует постараться, чтобы через неё пробиться.

Но все вышло из-под контроля. И как же это было волшебно. Дима мог сколько угодно говорить, что все это без чувств, что ему плевать, что он не хочет меня видеть. Он мог злиться и дальше, но я-то чувствовала его искренность.

За эти годы я изучила его, знала, как мне кажется, наизусть.

И то, как он целовал меня, прижимал к себе, как трогал - все это кричало о том, что мои чувства взаимны! Нам нужно всего лишь преодолеть ту злость, что все еще кипела в нем.

Но все испортил отец. Зачем он пришёл? Зачем остановил нас?

- Не ходи, - тихо прошу Диму. Чувствую, что это может все сломать. Отец еще не готов узнать. Не вот так!

Дима убирает мои руки от себя.

- Найди мою сестру. Она хотела, чтобы ты ей помогла с чем-то для детей.

- Маша? Сейчас?

- Она сказала, срочно. Если тебе лень…

- Нет, конечно, нет, - мотаю головой, пытаясь понять, правда ли это, или он просто меня отсылает? Дима уходит, а я топчусь в нерешительности. Конечно, не помочь тете Маше нельзя, но и разговор отца с Димой может выйти из-под контроля. В итоге все же делаю выбор в пользу последнего.