Всегда так было.
– Это разве твоё дело? – грублю, пытаясь удержаться за лоскуты контроля, который уже трещит по швам.
– Мое, Дим. Я же люблю тебя. Конечно, это…
Окончание фразы захлёбывается в поцелуе.
Бешеном. Жадном. Требовательном.
Потому что это она. Это с ней. Это ее губы я едва ли не сожрать готов.
Это ее пальцы цепляюсь за меня. Это ее стон одуряюще круто звучит во мне, резонируя на такой частоте, что напрочь забываю, где я.
Последнее, о чем ещё могу здраво соображать, что Оля прижата спиной к забору, а я вот-вот попросту трахну ее.
Здесь и сейчас. Наплевав на правила приличия и камеры.
Черт, я же, оказывается, так люто по ней изголодался. Будто в крови моей яд. А она – мой единственный детокс.
– Дима… Димочка, – бессвязно лопочет эта бестия. – Не отпускай только!
Я и не собираюсь. Вообще такой мысли в голове даже и близко не наблюдается. До того момента, пока не слышу резкий отрезвляющий звук.
Ольга сдавленно охает, испуганно смотрит куда-то мне за спину, и когда оборачиваюсь, понимаю, что вот она – расплата. В виде Ильдара. Отца Оли.
И меня словно ледяной водой окатывает.
– На пару слов, – чеканит он, встречаясь со мной взглядом.
11 Дима
Отец Ольги мрачно зыркает на нас и уходит. Я так и не соображаю, что за звук нас прервал, но это сейчас и неважно.
– Не ходи, – задушенно говорит Оля. В ее глазах паника. Что ж, похоже, принцесса не удосужилась рассказать родителям о новом увлечении. Впрочем, я и не сомневался.
Убираю ее руки от себя.
– Найди мою сестру. Она хотела, чтобы ты ей помогла с чем-то для детей, – вываливаю первое, что приходит в голову. Знаю ведь, что эта неугомонная иначе увяжется за мной.
– Маша?
Расфокусированный взгляд принцессы, наконец, обретает осмысленность.
– Сейчас?
– Она сказала, срочно. Если тебе лень…
– Нет, конечно, нет, – мотает она головой, и только после этого я отступаю и следую за Ильдаром.
До беседки идти всего ничего. Но я успеваю прикинуть, что именно меня ждет.
– Что у тебя с моей дочерью?!
Ну, вот примерно это, да.
– Ничего.
– Ты поэтому ее едва не натянул прямо у забора, как дешевую шлюху?! – рявкает он. – Потому что у вас ничего? Я ведь спрашивал тебя, и ты ясно дал понять, что не планируешь ничего серьезного! – продолжает заводиться Самедов. – Ты сам отказался от нее!
Тоже прав. Было дело. Ровно через пару дней после того, как Оля призналась в чувствах, а я как раз уже знал про диагноз. Что мне было ему сказать? Что я обалдеть как втрескался в его дочь, но ей светит со мной всего несколько лет? Конечно, я дал слово, что не трону, и что весь ее розовый бред пресеку. И кстати, успешно справлялся эти пару лет.
– И до сих пор не планирую, – подтверждаю это.
– Тогда какого ты с ней зажимаешься? Что между вами?!
– Просто секс. Трахаемся время от времени.
Морально я готов к тому, что получу за свои слова. На деле же оказывается, это весьма болезненно. Потому как Ольгин отец не церемонится. Бьет в полную силу. Опять же – я заслужил. Стоило быть осторожнее и не доверять хитрой стрекозе.
– Ах ты, сукин сын! – ревет дядя Ильдар. Хватает меня за грудки, встряхивает. Будь кто другой, не позволил бы. Но он в своем праве. – Я же тебе доверял! Семьей считал!
– Папа! Нет!
Да кто бы сомневался! Все же прискакала!
Оля вклинивается между нами кое-как, и Самедову приходится отступить.
– Не трогай его!
– А ну, выйди отсюда! Не лезь, когда мужчины разговаривают. Хотя… – он презрительно кривится. – Ты просто шакал, которого пригрели! Которому я доверил собственную дочь! Ты дал слово!
– Я его сдержал.
– Ты еще смеешь что-то вякать, недоносок? Да я тебя сгною! И не посмотрю, что ты там кому-то брат!