Из такого понимания следует, что "дети умом" нуждаются в законе:

"Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец; твёрдая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла" (Евр.5:13-14).

Доводы и обучение не на всех имеют силу, но необходимо, чтобы душа человека заранее была подготовлена привычкой наслаждаться благом и ненавидеть неразумные порывы. Человек, живущий страстями, вряд ли станет выслушивать доводы, удерживающие его от греховного разрушительного наслаждения, и даже не поймёт их. Ведь страсть повинуется не доводам, а только силе, говорит Аристотель. Поэтому необходимо, чтобы заранее был воспитан характер, родственный добродетели, любящий прекрасное и ненавидящий злое.

"Трудная вещь – в молодости получить правильное воспитание, ведущее к добродетели, если не живёшь в соответственных законах: ибо для большинства людей неприятно жить благоразумно и воздержанно, в особенности же для молодых; поэтому-то телесное воспитание и занятия должны быть определены законами: что привычно, то перестаёт быть неприятным. Но может быть недостаточно правильного воспитания и заботы в одной только молодости, а возмужав, мы должны заботиться о том же и привыкать к тому же, так что и относительно этого мы нуждаемся в законах и вообще относительно всей жизни, ибо большинство повинуется скорее необходимости, чем разуму, и скорее наказаниям, чем прекрасному"45.

Наиболее подвержены греху люди, желающие избавиться от любых ограничений. То есть, они не хотели бы никогда и ни при каких обстоятельствах чувствовать дискомфорт или прилагать усилия для того, чтобы вписывать свои потребности и инстинкты в рамки каких-либо правил. Они очень сильно радуются, когда им удаётся обойти какие-либо человеческие нормы, обмануть правила или законы и избежать преследования или наказания. И думают, что это потому, что они такие умные. Однако, это не ум. Это самая настоящая глупость.

Ограничения или закон – это не человеческая выдумка, а Богом данная закономерность, заповедь. Если перевести на человеческий уровень – ограничения рано или поздно всё равно настигают. Здоровый организм чувствует насыщение и останавливается. Нездоровый не чувствует и потому рано или поздно разрушается сам или разрушает ту самую среду, которая его питает.

Человек, желающий избавиться от всех заповедей или ограничений – глуп, поскольку не осознает, что, безгранично употребляя окружающую среду, он выжигает те самые ресурсы, которые его питают. Радость от безнаказанности взращивает в нем ещё большую слепоту и ограниченность, поскольку ему ещё больше кажется, что границ не существует, и что он горделиво всемогущ. Пока он не столкнётся с регулирующими силами, которые намного больше и могущественнее его самого. Это происходит с каждым.

Человек разумный принимает ограничения и обучается благодаря им создавать и творить в сотрудничестве с Богом. Самонадеянный горделивый глупец просто расточает самого себя и мир, приходя к концу полностью обнищавшим и отвергнутым в лучшем случае. В худшем – погибает.

Христианин, у которого чувства, как сказано в Писании, "навыком приучены к различению добра и зла", будет повиноваться разуму, между тем как страстный человек, стремящийся к наслаждению, может по словам Аристотеля быть удерживаем лишь страданием, подобно животному, несущему ярмо. Более того, философ говорит, что "разумный человек не может быть невоздержным"46.

Подобным образом рассуждает и апостол Павел. Поначалу он говорит так: "по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону