Ох, как же меня раздражает это периодическое внимание к ней! Это слишком часто повторяется, и меня это бесит. А самое раздражающее, что она не против заводить новые знакомства, меня триггерило от этого. Но я был в таком приподнятом настроении, что быстро остывал и двигался дальше, уже по Невскому. Напротив Исаакиевского собора был огромный книжный магазин. Очень красивое место, я обожаю запах книг, у них какая-то своя магия. «Когда-нибудь здесь на отдельной полке с отдельным рекламным баннером будет стоять и моя книга», – подумал я. Походив между полками, я увидел небольшую книжку Шекспира «Ромео и Джульетта» и поспешил поделиться с Овь фотографией.

Тут я очень хотел сказать ей, что встреча не деловая, что это вопрос жизни и смерти. До ужаса я хочу увидеть вас! Схватить, посадить в мешок и унести с собой, посмеялся я.

«Внешняя красота ещё драгоценнее, когда прикрывает внутреннюю. Книга, золотые застёжки которой замыкают золотое содержание, приобретает особенное уважение», – вспомнил я слова любимого драматурга.

Господи, да вы мне нравитесь! Вы, ОВЬ! И только вы. Я не могу вам этого сказать. Вы сбежите от меня ещё дальше, и тогда никакие мешки не помогут вас найти. Я ощущал себя вулканом, меня переполняли эмоции, но я так боялся что-то лишнее извергать из себя. Но иногда меня всё-таки несло и я забывался. Я старался говорить правду, точнее, я и не собирался врать, но не хотел выдавать всего себя, но у меня получалось всё хуже. Эйфория от общения с самой красивой девушкой на свете не могла держать мои мысли в узде. И чем дальше, тем всё глубже я проваливался в эти чувства к девушке, которую даже не видел, но от общения с которой ощущал себя молодым и счастливым. Любовь по фотографии нереальна, уговаривал я себя. Ну не может быть такого, что всё именно так, как у меня в голове. У меня слишком богатая фантазия, и я сделал из образа Овь некий идол, символ, цель, в которую влюбился. Эта фантазия может рухнуть при встрече. Но я верил: если к кому-то потянулось сердце, то этому невозможно сопротивляться. Это выше меня, сильнее. И чем больше мы переписывались, тем больше я в это верил. Эта грань почти стёрлась после всего одного месяца общения, и я готов был ей кричать: «Я люблю вас!» Но делать этого было нельзя, это сумасшествие какое-то. Вот увижу её и всё ей скажу, а пока нас разделяла ненавистная «И» в невесомом и невидимом интернет-пространстве. В этом пространстве, как ты ни шевелись, что ни пиши, ты остаёшься на месте, ты вроде пишешь из разных частей города, но при этом в том же чате. И слова получаются невесомыми. Да, можно написать красиво, но сути это не изменит. Я хотел действий, я хотел реальности. Мне нужна была некая «сила притяжения», чтобы приземлить меня и её на землю, где мы встретимся вживую.