Или забегал гражданин давеча «только спросить», брать ли ему желудевый кредит у Соловья-разбойника и поможет ли займ его безнадежному делу? Бабушка посоветовала ему в леднике ночь пересидеть и в штанишки по нужде пару раз сходить. Ощутить, что вроде как согревает вначале, а потом еще больше мерзнешь. Дурак метафору не прочувствовал. Горыныч его тоже не оценил – ни цвета, ни вкуса, ни запаха.

ЕГЭша вегетарианка. Наелась дураков по самые уши. Тридцать лет назад было тоже модно по яблочку эфиры крутить. Иванушки перед своими тарелочками воду ставили, а также фены, пылесосы и миксеры. Потом письма писали, что миксер заработал, телефон заработал, пылесос заработал, что с водой делали, не ясно, а к каким местам фотокарточки ЕГЭши прикладывали, даже подумать боязно.

Эх, сколько Василис своих мужей ЕГЭ отправили, иди, мол, дурень, у людей пыслесосы и миксеры даже зарабатывают, а у тебя так пособие по временной трудоспособности.

– И что, после зарабатывали? – недоверчиво спросил Леший.

– Конечно, зарабатывали и грыжу, остеохондроз, и даже цирроз печени, и честное золото тоже зарабатывали. Только золото, оно больше в земле лежит, так что многие напрямик к нему и отправлялись. Времена были чудесатые – из каки пулю лепили. Удобрение в золото превращалось. Кто был ничем, тот стал никем… не жизнь, а сказка. Только в любой сказке есть момент, когда карета превращается в тыкву.

Леший призадумался.

– Эх, жаль, я все это время в чаще провел, так ничего и не увидел.

– Скоро увидишь своими глазами, – потрепала его по загривку ЕГЭша. Будет все то же самое, только в два раза интереснее!

На опушку к Бабушке ЕГЭ заявился почтальон Печкин. Принес посылку с гуманитарной помощью. В посылке три кило саМанной каши, кольца Чиполлино и книжка Зеланда. Печкин предложил менять реальность внутри себя и держаться. Бабушка ЕГЭ обрадовалась, даже не знала, за что подержаться, то ли за волшебную палочку, то ли за бесбольную биту. Он бы еще записки Курочки Рябы притащил или хроники Колобка.

Почта Лысогорья, кстати, уважение проявила к Бабушке, прислав Печкина. У них в последнее время посылки исключительно улитки разносят. Улитка куда бы ни гуляла, а все равно в домике сидит. Самоизоляция, однако.

Но выяснилось – дело не в почте. У Печкина дела к Бабушке ЕГЭ образовались. Целых три.

Во-первых, новый слоган сочинить для почты Лысогорья. Девиз «Слабоумие и отвага», нацарапанный Лешим на велосипеде, им не подошел. А «Тише едешь – дальше будешь» второй год на рассмотрении.

Во-вторых, найти для Печкина Василису Прекрасную.

В-третьих, отыскать украденные у почтальона скейт и самокат. Поскольку велосипед доживает последние дни, а злым почтальону ходить не хочется. Он от этого весь в синяках и шишках. В последний раз обидно было – стащили последние носки и избили до неузнаваемости.

– Это ж кто тебя так отходил, родимый? – участливо спросила Бабушка ЕГЭ.

– Скунс во главе с удодами, исключительно за национальную принадлежность и оригинальный аромат, что противоречит всем законам Лысогорья, – пожаловался Печкин и снял каменное орудие собственного избиения для демонстрации.

– Фу, чую, зазеркальным духом запахло, – промолвила Бабушка ЕГЭ, зажимая нос рукой.

– Я же тебе на Двадцать третье февраля, Печкин, сорок пар носков почтой Лысогорья послала.

Пришел же невод с одною репкой. И сказала она человеческим голосом:

– Не ешь меня, серый волк, я тебе песенку спою… А также другие слова. А носки не пришли, поскольку сотрудникам почты Лысогорья чужого не нужно, а свое они обычно в посылках находят. Кто ж виноват, что тогда на выдаче посылок сороконожка сидела?