Пока я засовывала Зифу под майку, ротвейлер сорвался с места и исчез. Издалека полетели крики:
– Держи!
– Хватай!
– Бей его!
– Собак поймать не способны! Уроды!
– Мяууу!
– А-а-а!
Дзынь, дзынь, дзынь!
– Я осколки собирать не стану. И верните колбасу!
– Заткнись!
– Во дает! В окно сиганул и даже не порезался…
– Идиоты, кретины, дебилы!
– Сюда, сюда, Андрей Сергеевич…
– Ведите его в кабинет.
– Осторожно!
– Дайте холодной воды.
– Лучше водки.
– Я дежурку убирать не стану. И верните колбасу!
– Заткнись!
– Вызовите врача.
– Аккуратненько!
Захлопали двери, потом стало тихо. Крепко прижимая к себе присмиревшую Зифу, я дошла до выхода. Около вконец разгромленной дежурки маячил незнакомый милиционер. Беременная женщина, двумя руками придерживающая снизу большой живот, не вызвала у него никаких подозрений.
Я благополучно миновала пост и, сопровождаемая издали причитаниями лишившейся колбасы уборщицы, вышла на улицу. Зифа высунулась из-под футболки. Мопсиха живо сообразила, что опасность миновала и можно спокойно вылезать.
– Где твоя хозяйка? – занервничала я, возвращаясь к тому месту, откуда началось приключение, и тут же услышала бойкое:
– Заждались? – Из-за угла выруливала Лерочка. – Не устали?
– Нормально, – процедила я.
– Муж позвонил, козел, пришлось разговаривать. Вы в порядке? Она пописала?
– Да, причем не один раз.
– Ой, спасибо! Ну, пока!
– Желаю удачи, – помахала я в ответ рукой и пошла к своей машине.
– Гав, – понеслось мне в спину, – гав, гав.
Я обернулась.
– Она говорит «спасибо», – удивилась Лерочка. – Интересно, за что?
Глава 7
Квартира Розалии была опечатана, я внимательно оглядела бумажку. Похоже, ее не трогали, сбежавшая женщина домой не заглядывала. И что делать дальше?
Сходив на улицу, я купила в киоске журнал «Друг», уселась на ступеньки возле двери и стала читать статью про тойтерьеров. Минуты бежали, в конце концов стало понятно: Розалия не придет. Вдова неглупа: она, конечно же, сообразила, по какому адресу в первую очередь отправится наряд милиции.
Признав свое поражение, я стала звонить Федосееву.
– Сейчас не могу болтать, – нервно ответил Иван, – подъезжай к отделению через час.
Отсоединился следователь сразу, даже не выслушав мой ответ, а мне меньше всего хотелось возвращаться. Встреча с помятым в потасовке Андреем Сергеевичем не сулила ничего хорошего.
Желая изменить место встречи, я упорно пыталась снова соединиться с Федосеевым, но его телефон столь же упорно повторял: «Данный номер временно не обслуживается».
В общем, я доехала почти до нужного места, припарковалась на противоположной стороне улицы и увидела лоток, торговавший всякой всячиной.
– Кепка есть? – поинтересовалась я у продавщицы, толстой бабы в темно-оранжевой футболке.
– Слева гляди, – мрачно ответила торговка.
Я поворошила бейсболки.
– Они грязные.
– Знаю!
– Чистой не найдется?
– Нет!
Бабища явно не хотела общаться с покупательницей. Мне следовало уйти прочь, но желание изменить внешность перевесило естественную обиду.
– Может, панамку дадите?
– Тама, справа!
– Ой, они тоже в пыли.
– В курсе! Хорош выкобениваться! Не нравится – вали вон!
– Послушайте, – обозлилась я, – если станете вести себя подобным образом, ничего не заработаете. Хочу шляпу, с козырьком или с полями, еще темные очки и футболку, но только вещи должны быть чистыми, без пятен.
– Таких нет!!! Чего привязалась? От ведь народ…
Я медленно пошла к машине. Давно заметила: жара плохо влияет на москвичей. Столичные жители ждут не дождутся лета, только лучше им жить при прохладной погоде. Едва столбик термометра зашкаливает за отметку «30», с мужчинами и женщинами начинают твориться чудные дела – граждане становятся раздраженными, злобными, агрессивными. Зимой они просто жалуются и стонут, а летом злятся.