В это же время посреди сирийской пустыни расцвела и знаменитая Пальмира. По-арамейски ее называли Тадмор, то есть «чудо». В III веке это было мощное государство, грозившее самому Риму и претендовавшее на императорскую власть. Царь Оденат и его жена Зенобия сумели разбить войска персидского шахиншаха Шапура Первого и римские легионы, завоевав весь Ближний Восток и Египет. Ударную силу пальмирской армии составляла тяжелая конница, закованная в кольчуги и доспехи из металлических пластин. Даже кони были целиком покрыты броней, а всадники устойчиво сидели в высоких четырехрогих седлах. Не менее сильны были лучники с крепкими дальнобойными луками – их делали композитными, то есть составленными из разных материалов, что увеличивало пробивную силу. Патрульные отряды пальмирцев стремительно перемещались по пустыне на верблюдах и конях.
По культуре Пальмира была греко-римской, с эллинистической архитектурой и укладом жизни. Почти через весь город тянулась широкая улица – продолжение караванной дороги – с триумфальными арками и четырьмя рядами двухъярусных колонн. С обеих сторон ее окружала сплошная застройка из огромных храмов, дворцов, акведуков и римских терм, среди которых выделялись здание амфитеатра и местного Сената. Имперская грандиозность соединялась здесь с восточной утонченностью, а варварская роскошь – с безупречным вкусом.
Но пышному расцвету Пальмиры положил конец римский император Аврелиан. Для разгрома государства он использовал соседние арабские племена, которые римляне называли сарацинами. Сейчас на месте этой «невесты пустыни», как называли ее в древности, – сирийская деревня.
Себба и Джазима. История Пальмиры в фантастическом виде преломилась в легенде о Себбе и Джазиме, пользовавшейся большой популярностью у арабов. В этой истории рассказывается о том, как царица Себба, родная сестра Зенобии, отомстила убийце своего мужа Джазиме. Заманив его в замок обещанием выгодного брака, она пленила своего врага и спросила, какой смертью он хочет умереть. «Королевской», – не смутившись, ответил князь. Себба устроила для Джазимы роскошный пир, напоила допьяна и вскрыла ему вены. Кровь убитого требовалось собрать в одну чашу, чтобы впоследствии его смерть не была отомщена, но в последний момент князь шевельнул рукой, и кровь брызнула на пол, обагрив одну из мраморных колонн. Возмездие стало неотвратимым.
Преемник Джазимы, которого звали Амр, отомстил Себбе с помощью хитрости. Он отправил к царице своего преданного слугу Кайсира, который добровольно отрезал себе нос, а Себбе пожаловался, что ему пришлось сбежать от изуродовавшего его хозяина. Он привел с собой большой караван со спрятанными в мешках воинами Амра, которые, войдя в ворота, выскочили из укрытия и захватили замок. Пытаясь спастись, Себба бросилась в подземный ход, но Кайсир отрезал ей путь, и в последний момент она выпила яд, чтобы не попасть в руки врагу.
Лахмиды против Гассандидов
Что происходило в это время в самой Аравии, почти не известно. От ранней бедуинской истории остались только отдельные имена местных царей, воевавших с византийцами и заключавших с ними непрочные союзы. Существует легенда, что аравийская царица Мавия послала ромеям помощь против готов, осаждавших Константинополь. В решающий момент один из арабов бросился на врага с ножом, перерезал ему горло и стал пить его кровь. Это привело готов в такой ужас, что они обратились в бегство.
Унаследовавшие власть византийцы переняли у римлян их богатый опыт общения с арабами. Для христианских императоров северные арабы играли ту же роль, что казаки в России: они охраняли южные границы, делали набеги на соседей и получали за это льготы и деньги. Этим «ромейским арабам» (их назвали Гассанидами, по племени гассан) противостояли «персидские» арабы из племени лахм, которые, наоборот, воевали с Византией на стороне персов и создали династию Лахмидов.