«Ссорятся. Прекрасно. Значит, тоже бывает небо в облаках», подумал он.

Если раньше он чувствовал неуверенность в своих планах, после этого же Артём просто окрылился.

Весной Марк уехал на соревнование. Артём решил во что бы то не стало встретиться с Лушей.

Он подъехал к университету на своей машине, остановившись недалеко от автобусной остановки; стал наблюдал за входной дверью. После окончания занятий студенты, в основном все, направились к автобусу. Луши не было. Автобус ушёл, а она только вышла из здания и медленно пошла по тротуару, мимо автобусной остановки.

Луша была в длинном черном весеннем пальто с расстёгнутыми пуговицами, длинный вязаный шарф ниже колен свисал на её шее. Артём отметил, что она очень изменилась: пополнела, повзрослела, но была такой же необыкновенно красивой. Он медленно поехал за ней. Остановившись, открыл дверку машины, спросил очень просто:

– Луша, ты домой? Садись. Я тоже еду в ту сторону. Она остановилась, округлив удивлённо глаза, вздёрнув брови. Артём, вышел из машины, открыл дверцу машины.

– Ну, садись, я подвезу тебя, – он говорил спокойно, просто, обыденно, что отказаться от его предложения было неловко. Луша села, не переставая удивлённо смотреть на него.

– Ты учишься в этом университете? – спросил он, когда они тронулись с места.

– Да, вместе с Марком.

– Нравится?

– Да, я готовилась только сюда.

– Тоже будешь журналистом?

– Да, только на телевидении или на радио.

– Неплохо. У тебя получится. Ты стала ещё красивее.

– Ну что Вы? Нет, конечно. Есть женщины, которых беременность украшает, а мне кажется, меня она не украшает. Я стала полная и медленно двигаюсь.

Артём почувствовал, как жар охватил его тело: «Господи! Не может быть?! Это в мои планы не входило».

– Остановите здесь, Артём Семёнович. Я хочу пройтись пешком. Мне рекомендовали врачи как можно больше ходить.

Артём остановил машину и, повернувшись к ней всем корпусом, вновь смотря на неё теми же глазами, как раньше в школе, прошептал:

– Ты шутишь, Луша?

– О чем Вы? О том, что у нас с Марком будет ребёнок? Нет, правда. Уже четыре месяца. В августе должен родиться.

– А учиться, как дальше? Академический будешь брать или бросишь?

– Ну, что Вы? Учиться я никогда не брошу.

– А что, обязательно надо было заводить ребёнка, не закончив учёбу?

Луша посмотрела на него, хмыкнув, сказала:

– Артём Семёнович, заводят певчих птичек или попугайчиков, ещё собачек и кошечек, реже хомячков, а детей рожают. Я очень хочу маленького и Марк тоже. А учеба? Она нам для этого непомеха.

– Возможно, она нет, а ребёнок ей?

– А что главное в жизни?

– В жизни всё главное.

– Правильно. Если есть жизнь и ты имеешь возможность дать её другому – это разве маловажное? Дать жизнь другому человеку – своему родному, и этим самым продлить всю жизнь на Земле и свою тоже, по-моему, это главное. И не может быть этого главнее ничего, а стальное, мешает этому или не мешает.

Артём молча смотрел на Лушу. Не понять в этот момент, что он восхищается ею и любит, было невозможно. Луша сказала, почти шёпотом, – Извините, Артём Семенович, но я пойду.

– Я желаю тебе счастья, Луша. Она вышла из машины, захлопнула дверь.

Он открыл её и сказал очень серьёзно:

– Желаю тебе счастья с Марком, но если ты не будешь с ним счастлива, я тебя у него заберу.

Луша пошла по тротуару, не сказав ему более не слова. Не нравиться он ей не мог. Ничего плохого Артём не сделал ни ей, ни Марку. То, что он любит её, у неё не было сомнения. Сейчас она жалела его и была очень счастлива. Луша шла домой, улыбаясь кончиками губ и думая о том, что Марк должен приехать завтра, и они поедут с ним в деревню к её родителям.