Причалив к пристани, он отряхнулся, громогласно поприветствовал собравшихся и приступил к выдаче билетов.

Подошла наша очередь. Лунный кассир проштамповал билет для Жужу и поднял на меня свои серебристые глаза.

– Проводить пришли? Или всё-таки поедете?

Я набрал полную грудь воздуха и решительно выдохнул:

– Турбаза «Приморская», 20 августа …года!

Заяц улыбнулся туманной улыбкой и протянул мне билет:

– Я и не сомневался, господин сказочник, что рано или поздно вы захотите отправиться в путешествие!

Я криво улыбнулся в ответ. Теперь, когда билет оказался у меня в руках, мне почему-то стало не по себе. Но отступать было уже поздно.

– Выходить нужно строго на своей остановке, – предупредил меня лунный заяц. – Проводник Вам объявит. Счастливого пути!

Мы вышли на платформу. Вскоре раздался протяжный сигнал, и поезд-ракета выкатился на окружающую озеро беговую дорожку, на месте которой зимой была лыжня. Я попытался разглядеть в серебристой кабине машиниста, но увидел только блестящий шлем космического скафандра.

Лунный заяц объявил посадку. Пассажиры поспешили к своим вагонам. Проводница-кенгуру проверила наши билеты, я помог Жужу забраться по ступенькам и сам поднялся вслед за ней.

Внутри вагона было очень чисто и пахло озоном. В уютном купе полки уже были застелены белоснежным бельём. Жужу улеглась на нижнюю полку, я присел рядом с ней и наблюдал, как садятся в вагон наши попутчики.

Гималайский медведь с аккордеоном, два вертлявых пуделя с розовыми бантами, грузная неопрятная свинья со множеством набитых провизией пакетов – я с ужасом ждал, что кто-то из них окажется нашим соседом по купе. Но все они проходили мимо, и я облегчённо вздыхал.

Наконец раздался лёгкий стук, и в полуоткрытой двери показался крот в чёрных очках и с тростью. Он был так мал, что я не сразу его заметил.

– Скажите, это третье купе? – тонким голоском спросил крот, тыча перед собой своей тросточкой. – Я правильно рассчитал?

– Да-да, заходите! – воскликнул я, радуясь, что это не медведь с гармошкой и не свинья. Хотя я вовсе не имею ничего против свиней, медведей и прочих существ.

Крот, ощупав полку напротив, ловко взобрался на неё, цепляясь когтистыми розовыми лапками за одеяло.

– Заранее приношу извинения за неудобства, которые могу Вам причинить, – пропищал крот. – Я ведь почти ничего не вижу. Но очень скоро всё изменится. Я еду в Радужную Долину, где все слепые кроты обретают божественный дар зрения.

– Что Вы, что Вы, не беспокойтесь! – вежливо ответил я. – Вы всю полку займёте?

– Таковы правила, – вздохнул крот. – Один пассажир – одно место. Хотя тут все мои родственники уместились бы.

Ещё один наш сосед, вошедший следом за кротом, оказался существом совсем уж необычным. Конечно, в нём не было бы ничего странного, если бы он стоял на витрине кондитерского магазина. Но он был живой, двигался и разговаривал. Впрочем, в сказках разговаривают все кому не лень: и вещи, и животные, и мой знакомый снеговичок, так что удивляться тут нечему. Это был шоколадный заяц.

Он вошёл в купе как-то боком, словно опасался чего-то и подозрительно оглядел всех присутствующих. Молча вскарабкался на полку и сел рядом с кротом, сверля меня недоверчивым взглядом. На зайце был надет плащ из пластикового пакета с капюшо-ном, прикрывающим голову.

Не выдержав этого пронзительного взгляда, я отвернулся к окну. Посадка почти закончилась, на платформе оставалась лишь группа черепах, которые двигались так медленно, что проводница, не выдержав, начала хватать их по одной и забрасывать в вагон. Втянув головы в панцири, черепахи катились по коридору, смеясь и выкрикивая что-то нечленораздельное на своём черепашьем языке.