Вот и сейчас, когда вой раздался ближе, я обрадовалась. Осмелев, я попробовала нащупать рукой край камня, на котором сидела. Рука остановилась на твердом, но не остром углу, затем я медленно повела ее вниз. Я все никак не могла дотянуться до хоть чего-нибудь, пришлось лечь на грудь. А в голове вновь возникла картинка: вот я лежу, свесившись, на высокой-высокой горе, а вокруг бездонная пропасть, а я пытаюсь нащупать что-то в воздухе, наклоняясь все ниже и ниже.

Меня обдало волной ледяного ужаса, когда я представила себя, летящей вниз, но тут моя рука нащупала твердую поверхность. Я аккуратно пододвинулась ближе к краю, свесила ноги, выдохнула и встала.

Настолько была поглощена своим занятием, что не обратила внимания на то, что вокруг вновь наступила тишина. Но изменилась тьма, она показалась мне иной. Если раньше, находясь посередине существующего нечто, я чувствовала тревогу и бессилие, то теперь меня словно касались ласковые руки близкого человека, появилось чувство безмятежности и защищенности.

Я присела и стала нащупывать край того, на чем находилась теперь. И вновь тот же угол. Потянулась второй рукой в противоположном направлении. Конечно, я могла ошибаться, но, скорее всего, я сидела на гигантской лестнице. Как только эта мысль пришла, пришло и понимание, что так оно и есть.

А вот теперь главный вопрос. В какую сторону идти? Подниматься наверх или спускаться вниз?

Есть ли разница?

Что-то менялось вокруг меня, я остро это чувствовала, хотя по-прежнему мглу перед моими глазами можно было резать ножом, настолько она была густая.

Все вокруг пришло в движение, как будто сняли с паузы сам мир, и он вновь ожил. Только вот почему я до сих ничего не вижу?

– Есть ли разница идти вниз или подниматься наверх? Должна же быть разница? Если куда-то идти, важно ли куда ты придешь? – я бормотала, и сама не понимала смысла моих слов.

Иногда нужно человеку заниматься монотонными делами, вслух говорить нелепости, чтобы пришла ясность, чтобы пришло понимание того, что не докажешь никакими заумными словами, объяснение чему не найдешь ни в каких ветхих текстах или в заумных современных журналах.

– Я хочу быть с Муром, – теперь я старалась выговорить слова четче. – Я хочу быть рядом с Кэром.

Ровно минуту ничего не происходило, а затем мне в ладонь уперлось что-то мокрое и холодное. Я осторожно протянула вторую руку и коснулась жесткой шерсти.

Легкое подвывание за спиной сказало, что меня окружила стая.

Но они не опасны. Нет. Они – провожатые.

Огромная луна всплыла из ниоткуда, осветив безжизненные земли, проложив по ним узкую дымчатую дорожку. Я медленно поворачивалась вокруг себя, но не видела ни лестниц, ни прочих сооружений. Лишь пустошь с гладкой ровной поверхностью без единой травинки. И волки. Пять крупных особей полукругом стояли и молча смотрели на меня. Шестой вновь ткнул меня в ладонь, словно поторапливая.

Завибрировало под ногами, словно из-под земли донесся сдавленный гул. Стоявший рядом волк вновь ткнулся носом в мою ладонь.

Стоит поторапливаться! В ответ на мою мысль содрогнулась земля. Я отступила на шаг, взмахнула руками, чтобы удержать равновесие. Кисть правой руки прошла прямо возле носа волка, зверь среагировал быстро. И вот я уже стояла, не в силах вымолвить ни слова, а зверь держал в пасти мое запястье. Как тут вновь не вспомнить о мифах скандинавов! Только вот такие игры с волками всегда заканчивались даже для богов плачевно.

– Отпусти, – мягко попросила волка.

Он разжал зубы, я аккуратно высвободила руку и погрозила ему пальцем.

Громыхнуло со всех сторон сразу. Началось форменное светопреставление. Все волки взвыли разом.